– Да неужели? – спросил я. – Я в том смысле, неужели это все по-настоящему у вас?
– О, – произнесла Имогена, положила десертную вилку и посерьезнела: – Да, Билли хороший. Он нуждается в том, чтобы кто-нибудь за ним приглядывал. Он не притворяется большим и сильным и знает это. Не хочет казаться лучше, чем он есть, но знаете – он действительно хороший.
Жующий спичку официант развесил уши.
– Проваливай, – сказала ему Имогена мимоходом. – Сует свой чертов нос куда не следует! – И мне, дожевывая последний блинчик: – Он немного похож на папу своей беспомощностью.
– Вы выйдете за него замуж?
– А почему бы и не выйти? Это было бы не так уж плохо.
Она допила портер и вытерла пену с губ. А потом спросила:
– Надолго вы сюда?
– Куда? В Лондон?
– Сюда, в Англию. Прежде чем вернетесь к своей яваночке, или японочке, или кто там у вас есть.
– Никого у меня нет.
– Ха-ха-ха, – произнесла Имогена. – Так надолго?
– Ну месяц я был в поездке, месяц – дома, потом месяц на Цейлоне, а потом обратно по морю. Еще месяц. Почему вы спрашиваете?
– Как вы смотрите на то, чтобы я стала вашей девушкой?
– Скажите это еще раз, я не совсем…
– Все вы слышали, – сказала она спокойно и решительно. – Я буду вашей подругой, пока вы в Лондоне. На ставку. Скажем, двести фунтов авансом. По-моему, это прекрасно.
– Но, бога ради, вы же только что сбежали с чужим мужем. И каким, черт побери, боком Уинтерботтом вписался во все это?
– Секс, – сказала Имогена, – вы слишком большой кипеж устраиваете вокруг секса. Думаете, что секс – это и есть любовь.
– Конечно, я так не думаю, и никогда не думал.
– Если я – ваша девушка, то это не означает, что я люблю вас или бедняжечку Билли, я просто предоставляю вам секс, но, – уточнила она, – не чересчур много. И я могу сопровождать вас куда угодно. Вам понравится.