– Ну, здравствуй. Раз надо, хорошо. Присядь, пожалуйста.
Маг на автомате выполнил просьбу. Однако он даже на спинку кресла не откинулся и сидел ровно, словно проглотил лом. Не обращая на него никакого внимания, Вэл позвонил помощнице и попросил ее принести чашку черного кофе. Закончив разговор, шеф повернулся к ученику.
– Ты хочешь услышать новости о Департаменте?
– Скажи мне.
– Управление оставит нас в покое. Они решили отказаться от переформирования, – медленно проговорил директор.
В первую секунду Фабиан решил, что ослышался. Опомнившись, он воскликнул:
– Но это же замечательно! Неужели ты смог их убедить? Что ты им сказал?
В ответ Вэл хитро ухмыльнулся. Такое выражение на лице наставника ученик видел крайне редко. А директор вместо ответа постучал пальцем по виску.
– Не может быть! – расхохотался Фабиан, забыв обо всем. – Ну ты даешь! Вот уж неожиданно!
Глядя на него, Вэл заулыбался еще шире. Дверь в кабинет вдруг отворилась, вошла помощница шефа. Она покосилась на согнувшегося пополам от смеха Фабиана, поставила перед директором чашку и вышла. По помещению разлился терпкий аромат кофе, Вэл с явным удовольствием сделал небольшой глоток. Фабиан, отсмеявшись, снова посмотрел на наставника.
– Как же ты до такого дошел?
Блюдце отозвалось тихим звоном, когда директор поставил на него чашку. Над ее краями змейкой поднимался легкий дымок.
– Я долго думал над тем, что ты мне сказал про магию. Признаюсь, поначалу мне очень не хотелось манипулировать сознанием этих людей. В конце концов я понял, что они настроены серьезно и не в нашу пользу. Они оказались совершенно невосприимчивы к любым доводам. Тогда я начал потихоньку их обрабатывать. Процесс затянулся, я ведь не мог внедрить им всем нужные мысли разом.
– Конечно, – кивнул Фабиан. – Это бы вызвало подозрения.
– Именно! – щелкнул пальцами шеф.
– Но нам-то ты почему ничего не сказал, когда мы приходили? Черт тебя дери, Вэл, ты прекрасный актер!
Но тот покачал головой.
– Я не был уверен в успехе…
– Ты же сильнейший манипулятор Нуарвилля, если не страны! Какие могли быть сомнения?! – перебил Фабиан.
– Возможно. Но работа предстояла очень тонкая, филигранная, я бы сказал. Заставить полтора десятка людей прийти к единодушному мнению, да сделать это так, чтобы они считали, будто дошли до всего сами! Ты ведь хорошо представляешь, что это значит. А еще мне нужно было соблюдать осторожность, чтобы не выдать себя случайным жестом, словом, поступком. Порой я возвращался домой, а единственное, на что хватало сил – дойти до кровати и рухнуть спать.