Вспомни меня

– Передашь мне ее?

Я бросаю ее на кровать.

– После того, как ты меня сегодня кинула, я начала размышлять над всеми теми вопросами, которые ты задавала мне о моей маме и шахтах. Поэтому, когда она проснулась, я спросила ее, что она делала прошлой ночью. – Я замечаю, что пальцы Мануэлы дрожат, когда она расстегивает молнию на сумке. – Она стала вести себя очень странно. Она просто повторяла, что «работала на шахтах» каждый раз, когда я спрашивала. Это было на нее не похоже. Как будто ей промыли мозги. Это было страшно. Поэтому я пришла сюда, потому что ты, кажется, знаешь, что происходит. Но я подумала, что не могу просто так заявиться на ужин без веской причины. – Когда Мануэла поворачивается, чтобы посмотреть на меня, вся ее бравада исчезает. – Происходит что-то странное. Что-то случилось с моей мамой, да? На шахтах?

Я медленно киваю, и до меня наконец-то доходит, сколько людей пострадало из-за мэра и моего отца. Все эти люди, работающие в ночную смену, такие как мама Мануэлы, которые работают в дополнительные смены, потому что им нужны деньги. Они понятия не имеют, что все это – фарс. А еще есть Мисси, мистер Льюис и, возможно, даже бабушка Мануэлы – что-то плохое происходит с людьми, которые там работают. Что-то очень, очень плохое.

– Что происходит, Люси? И не говори «ничего». Если мою маму обижают – если кто-то… – Ее нижняя губа дрожит, и она отводит от меня взгляд.

Я сажусь на кровать и вслед за Мануэлой поднимаю взгляд на карту. Я вспоминаю Мануэлу на озере, танцующую со своими друзьями и потягивающую из фляжки.

– Откуда мне знать, что ты не расскажешь своим друзьям?

– Не расскажу, – говорит она, ее голос серьезен, и я вспоминаю, что сказал Марко в тот вечер. Мануэла та еще штучка, но она не лгунья. – Пожалуйста, скажи мне, что происходит.

Снизу доносится звон посуды. Слышно бормотание. Виви и папа, должно быть, все еще на кухне.

Я рассматриваю свою карту: по шоссе I-10 через Хьюстон в Батон-Руж, затем налево по шоссе I-55 в Джексон, штат Миссисипи.

Затем я делаю глубокий вдох и рассказываю Мануэле все, что знаю. Мануэла долго молчит, пожевывая нижнюю губу.

– Мы были в «Волмарте», когда я впервые заметила, что моя abuela ведет себя странно. Она хотела, чтобы я примерила ту уродливую рубашку, а я вела себя как свинья. Она всегда пыталась заставить меня и мою сестру примерить одежду, которую мы ненавидели. – Она сухо рассмеялась от этих воспоминаний. – И вдруг она смотрит на меня, ее взгляд расфокусирован, как будто она меня не видит. Я подумала, что она прикалывается надо мной, но потом… потом она начала плакать и спрашивать меня, где мы. Кто мы такие. – Мануэла замолкает, чтобы протереть глаза, ее подбородок дрожит. – Она работала на шахтах несколько ночей в неделю, потому что говорила, что хочет помочь. Если бы я знала… Если бы я знала…

– Ты не могла знать. Похоже, что никто не знает, вот в чем проблема.

– Ты думаешь, они стерли и мои воспоминания? – спрашивает она.

– Может быть, – говорю я. – Я не знаю.

– И ты думаешь, они добрались до Марко?

– Я не знаю точно, но, вероятно, да. Мы должны были здесь встретиться. Мы собирались вернуться на шахты несколько ночей назад, чтобы посмотреть, не вызовет ли это у нас какие-нибудь воспоминания. – Я подхожу к окну. Во дворе клубятся тени, словно темные блики неба запутались в иссушенной земле. Небо усыпано яркими звездами, как песок на черной дорожке. Интересно, смотрит ли сейчас Марко на это же небо, пытаясь разобраться в пробелах свой памяти; существую ли там я, между осколками, или это просто еще один недостающий кусочек.

– Он не мог не прийти, если только с ним что-то не случилось. Это единственное объяснение, которое имеет хоть какой-то смысл. Я думаю, что Виви может иметь к этому какое-то отношение: она сказала Марко держаться от меня подальше. Может, она поняла, что он ее не послушал?

– А может, мэр поймал его. Я всегда знала, что этот человек – ненормальный. Кто носит солнцезащитные очки ночью?

– Я думаю, это чтобы защититься от моего отца, – говорю я. – Я поняла это той ночью на Миракл-Лейк, когда он был без них. Но всегда, когда он находится рядом со мной и папой, даже если он в помещении или уже ночь, он всегда их надевает. Зачем носить солнцезащитные очки, если глазам не нужна защита от солнца? Нужно установить зрительный контакт, чтобы забрать память – это самая важная часть. Я думаю, он носит их, чтобы мой отец не забрал его воспоминания.