– Будь на то ваша воля, как бы вы сейчас поступили, мистер Спорк?
– Я волен поступать, как захочу.
– Допустим. Если бы вам ничего не угрожало, чем вы занялись бы?
– Сперва выспался бы как следует. Принял бы душ. Наведался бы в «Гартикль» – навести справки о деде. Достал бы из гаража его джазовые пластинки и чертову золотую пчелу… Разобрался бы, что тут творится!
– Хорошо, – кивает Мерсер. – Спасибо, Полли. Джо… для таких ситуаций существуют особые правила. Ясно? Вот они: не стремись к новым знакомствам. Будь параноиком. Тебе уже показали кнут. Скоро покажут пряник. Это обман – никаких пряников нет. Мы с Полли – твои единственные друзья. Ясно?
– Да.
– Возможно, сейчас часов на десять-двенадцать наступит затишье. Заваривается какая-то очень серьезная каша, и ты приложил к ней руку, но, если ты не предпринимаешь активных попыток меня надурить… – Джо энергично мотает головой. – …то у тебя есть шанс выбраться. После вчерашнего короткого знакомства с огромным и страшным миром власти попробуй стать демонстративно недогадливым и неинтересным, закопайся, как крот, в свою нору и не высовывайся оттуда. Тогда есть исчезающе малая вероятность, что тебя больше не побеспокоят. Вряд ли, конечно… Но, чтобы это случилось, ты должен стать очень маленьким человеком.
Джо обдумывает эти слова. И – с неохотой, которую сам находит весьма странной, – кивает. Он отлично понимает эту необходимость, понимает ее даже лучше, чем блистательный Мерсер, чья жизнь усыпана мгновениями славы, шоуменства и эпизодических катастроф. Сын Мэтью сам избрал для себя путь безвестности: быть тихим, покладистым и смирно наблюдать, как жизнь обходит его стороной. Быть гибким и гнуться на ветру. Потому что в высокие деревья бьет молния, а высокую кукурузу ломает ураганом. Еще в детстве он дал себе такой зарок: я буду человеком, а не легендой.
Так отчего сейчас это кажется трусостью, а не разумным выбором? Билли убит, самого Джо похитили стражи порядка странной теневой Британии, которым закон не писан. Какая-то непризнанная часть его души уже вовсю бунтует и рвется в бой, требуя ответов и конфронтации, хочет, чтобы его судили и признали правым, хочет обелить свое имя и не быть маленьким человеком в глазах Дерзкой Секретарши.
– Вам надо принять душ, – говорит Полли. – Мерсер, он только что потерял друга и хочет что-то предпринять. Ему надо помыться, выпить чаю, посидеть в тишине и все переварить.
– Вот именно, – соглашается Джо, потому что так сказала Полли. И тут же до него доходит, что это правда.
Кожа прямо зудит, так ей нужна горячая вода.
– А еще лучше ванну, – добавляет Полли. – С уточкой. И съесть горячий тост.
– Здесь есть ванна, – с некоторым сомнением в голосе произносит Мерсер.
– Какая?
– Устрашающая, если честно.
– Тогда я предпочту отель, – твердо произносит Джо; только устрашающей ванны ему сейчас не хватало.
Полли цокает.
– Он может поехать ко мне. – Она вежливо взглядывает на Джо. – Если хотите. Вам сейчас не стоит оставаться одному в отеле. Места у меня достаточно, и Мерсеру так будет спокойнее. Дом неприметный и на случай беды оснащен тревожными кнопками. Кровать очень удобная, горячей воды полно. Даже резиновую уточку могу одолжить.