Неверный

Демид представил меня только хозяевам приема — пожилой паре, огранившись кратким «София». Кто я ему, уточнять не стал. Любовница, содержанка или бывшая невестка — пусть догадываются сами. В прессе обо мне непременно бы написали «спутница Демида Ольшанского», но представителей прессы здесь нет.

Пока идем по украшенному цветами залу, украдкой разглядываю присутствующих женщин. С удивлением ловлю себя на мысли, что мое платье среди всего разнообразия нарядов выглядит наиболее сдержанным. И очень подходящим.

Как сказал бы Руслан Айдаров, атмосферным.

Мы проходим на открытую террасу, причем Демид выбирает самый дальний угол рядом с благоухающим кустом гортензии. Тяну его за локоть, на котором лежит моя рука. Ольшанский картинно наклоняется ниже.

— Ты же собирался помелькать? — спрашиваю с иронией. — Кто нас увидит под этим кустом?

Демид окидывает меня смешливым взглядом и накрывает мою руку, лежащую на его локте.

— Перед кем надо, мы уже помелькали. А где мне еще тебя портить, как не под кустом?

Не могу удержаться от улыбки, все-таки этот засранец умеет рассмешить. Замечаю, что у него завернулся воротник рубашки. Тяну руку к шее, он резко поворачивает голову, и я застываю с протянутой рукой.

— Прости, — говорю тихо, — я только хотела поправить…

— Поправляй, — разрешает Демид и неожиданно улыбается уже без насмешки.

Касаюсь рукой белоснежной, безукоризненно отутюженной ткани и затылком чувствую прожигающий взгляд, от которого волоски встают дыбом.

Запястье попадает в стальной захват, руку больно дергают, и я внезапно оказываюсь за широкой спиной Демида.

— Оставь в покое мою жену, подонок, — слышу звенящий от ярости голос, а следом хриплое: — Соня, отойди от него.

Глава 14

Соня

Таращусь на дорогую костюмную ткань, облегающую спину Демида, на Рустама банально боюсь поднять взгляд. Мне кажется, стоит нам встретиться глазами, я в один миг вспыхну как сухая травинка. И сгорю.

Внезапно спина Демида исчезает, вместо нее передо мной возникает перекошенное лицо мужа. Не удерживаюсь от короткого вскрика, но Демид отбрасывает Рустама размашистым ударом в солнечное сплетение.

Тот бьет его снизу в челюсть, Демид достает Айдарова коротким ударом между ребрами.

— Уходи, Рустам, — сплевывая кровь, говорит Ольшанский, — Соня к тебе не вернется. Она со мной.

— Врешь, сука, — рычит муж, бросаясь на него, — зачем ты втянул ее? Это наши с тобой дела, наши разборки. Она здесь причем?

Они сцепляются в короткой схватке, затем резко отталкиваются, и у меня возникает стойкое ощущение, будто я смотрю старый-престарый бой. Который начался не здесь и не сейчас. И от осознания, что мужчины, готовые разорвать друг друга, родные братья, становится жутко.