Морская ведьма

Прежде чем я успеваю закатить глаза – или даже лучше, влепить ему пощечину – Ник оттаскивает Икера от меня. Его голос возвращается:

– Икер, если хочешь, чтобы нас четверых оставили в покое сегодня вечером, нам нужно срочно уходить отсюда. – Ник кивком указывает на ступени. С них спускается стайка украшенных лентами девушек, возглавляемых королевой.

– Глаз-алмаз, братец. – Икер хватает меня за руку и подталкивает Ника вперед. – Отступаем.

22

Я опускаюсь на песок пляжа Хаунештадской Бухты.

Над нашими головами мерцают звезды. Светит полная луна. Четвертые сутки Литасблота. Ее свет совсем тусклый, но отражается от гладкой поверхности воды, благодаря чему его возможно различить. Окутывающая все серебряной пеленой, такая луна идеальна для сегодняшней ночи.

Икер лежит рядом со мной. Линия его щетинистого подбородка, светящийся в глазах смех, выгоревшие на солнце пряди, вьющиеся на висках. Все это в мельчайших подробностях я могу рассмотреть, удобно устроившись на груди у моряка. Это момент из сказки. Но мои мысли все равно улетают во вторую половину бухты, отгороженную от нас скалой. Туда, где Ник и Аннамэтти. Она поет. Ее неземной сопрано уносится ввысь к звездам.

Пожалуйста, Ник, просто поцелуй ее.

Я пыталась избавиться от этих ассоциаций. Однако ее голос возвращает меня в день смерти Анны. Я вспоминаю песню, которую мы пели, прежде чем нырнуть в море. В голове раздаются слова госпожи Лизель: Несчастья идут по пятам за этой девочкой. Черная смерть. Дохлые рыбешки… Нет. Я запрещаю себе погружаться глубже в эту яму. Я слишком долго работала над тем, чтобы научиться не считать произошедшее своей виной. У меня и так много забот.

Я снова возвращаюсь к Икеру. Он планирует наш совместный выход на китовую охоту. Перечисляет города, в чьи порты мы будем заходить; описывает морских жителей, которые встретятся на нашем пути. Оказывается, не только я мечтаю.

– Что думаешь? – спрашивает он. Моряк приподнимает мой подбородок, чтобы наши глаза встретились.

– О чем? – переспрашиваю я.

– Хирсхольмене или Воерса Хаун?

– Ох, на твое усмотрение, – отвечаю я.

– Эви, где ты витаешь? Тебе это вообще нужно? – уязвленность в его голосе меня удивляет, но одновременно успокаивает.

– Да, конечно! – и я верю в свои слова. – Я просто думаю, как сказать отцу и тетушке. Ты же знаешь, как они могут принять эту новость.

– Скажи им, что тебя забирает принц. Этого должно быть достаточно. – Икер склоняется к моим губам. Я чувствую его дыхание.

– Если бы, – шепчу я. Парень целует меня, и я тону в нем. Подушечкой большого пальца Икер гладит мою скулу. Потом он кладет обе руки мне на щеки и замирает в миллиметрах от моего лица. Наши дыхания переплетаются. Глаза прикрыты в предвкушении поцелуя.

* * *

В дожде из золотых волос Аннамэтти падает на подушку. Вместе с ней в кровать падает песок. В свете свечи видно, как песчинки отскакивают и вновь опускаются на покрывало. Я тем временем вычесываю волосы у туалетного столика. Что-то не так. Глаза Аннамэтти красные, а лицо бледнеет.

– Что случилось? – интересуюсь я. – Мы ушли, когда вы затихли. Я подумала, может…