Эмми застегивает молнию и аккуратно запихивает зайца между футболкой и ветровкой.
– Нобс тоже хочет встретиться с Эльзой, – объявляет она.
– Ну, тогда мы в любом случае обязаны найти Эльзу, – заключает Нилл. Он уже распахнул дверь наружу и стоит, окруженный яркими лучами солнца.
Бросив на него лишь короткий взгляд, Эмми марширует мимо отца на улицу, но Нилл воспринимает это почти философски. Чуть не задушившее его вчера отчаяние он, казалось бы, преодолел, в карих глазах читается новообретенная решительность.
Эмми идет впереди, а не плетется позади нас, и от всех этих мелочей сегодня утром у меня становится легче на душе.
Море насыщенно-синее и спокойное, а ветер не настолько сильный, чтобы полностью лишить нас солнечного тепла. Волосы Эмми словно ярко-рыжее пятнышко среди зеленых лугов и серых камней, она бродит по траве возле тропинки в поисках той единственной овцы, которая, быть может, подпустит к себе маленькую девочку.
Близость Нилла я ощущаю слишком отчетливо. Дорожка узкая, но никто из нас не обгоняет другого, чтобы двигаться по отдельности. Вместо этого то Нилл, то я шагаем по протоптанной тропинке, пока второй, как Эмми, сходит на траву. Мы практически прижимаемся плечами друг к другу, а редкие соприкосновения наших рук вовсе не случайны.
Первые пятнадцать минут мы держимся на почтительном расстоянии, но потом Нилл выдыхает и своими теплыми пальцами обхватывает мою ладонь.
– Если Эмми… – начинаю я.
– Эмми вчера видела, как мы целовались. Поэтому сегодня нет смысла прикидываться, что мы живем на одном маяке по чистой случайности, разве не так? – говорит Нилл. – Надо просто не торопиться, и вот это, – он несильно пожимает мою руку, – как раз первый этап из десяти.
Пока на заднем плане в ослепительных лучах солнца Эмми по какой-то непонятной причине тыкает Нобса мордочкой в траву, слова ее отца посылают волну мурашек вниз по моему позвоночнику, и в данный момент это кажется мне совершенно несвоевременным. Как бы там ни было, не удержавшись, я все же уточняю:
– Из десяти этапов?
– Может, даже из двенадцати.
– А что же было вчера? – смеюсь я. – Второй этап?
– Что-то типа того. Эмми, с Нобсом все в порядке? – кричит он.
– Нобс нюхает цветочки! – доносится в ответ, и теперь смеется уже Нилл.
На мгновение мой взгляд падает на наши сцепленные ладони. Как это часто бывает, куртку Нилл не надел.
– Ты так и не рассказал мне, что означают твои татуировки.
– Ну, это не так уж и потрясающе, – замечает, приподнимая правую руку. – Дерево я наколол вскоре после девятнадцатого дня рождения. После школы я не представлял, что делать со своей жизнью. Какое-то время просто плыл по течению, экспериментировал с алкоголем и запрещенными веществами и все больше скатывался в том направлении, которое неминуемо завело бы в тупик. Однажды мы с парой приятелей решили отправиться в кругосветное путешествие. В результате уехали мы не особенно далеко, но этот вояж все равно меня изменил. Почти два месяца я пробыл в Греции, работал там официантом в ресторане на курорте Селианитика – это деревня на северном побережье Пелопоннеса. Там неподалеку от пляжа росло старое оливковое дерево. По рассказам местных жителей в него минимум раз пять ударяла молния, но, несмотря ни на что, на нем каждый год вырастает пара-тройка оливок и появляются новые листья. Не очень много, конечно, их легко можно пересчитать, но это символично. Тату появилось за три сеанса в одной студии в Коринфе. Компас между корнями – это моя спонтанная идея. Он указывает путь. В Греции я наметил себе цели, а по возвращении в Ирландию начал воплощать их в жизнь.
– Какие цели?
ebooksa