Каких же сил ему стоит отбрасывать в сторону слабость, любой проблеск тревоги? Зачем он так себя ведет? Даже сейчас?
– Ты куда?
Если бы не вчерашняя ночь, я бы никогда не обратила на это внимания. Всего лишь мимоходом заданный вопрос, но в нем проскальзывает затаенное волнение.
– Просто выйду ненадолго.
– Захвати булочки по дороге.
Несмотря ни на что, так легко ответить на его улыбку.
– Ладно, но тогда это займет чуть больше времени. И мне надо будет еще сбегать наверх за купальником.
Нилл расслабляет сложенные на груди руки и, уперев локти в диван, садится.
– Хочешь вернуться сегодня назад в Каслданнс?
Он спрашивает на полном серьезе, в голосе не остается ни капли юмора.
– Нет. А ты хочешь?
– Нет. – Он явно подыскивает слова. – Вчера ночью я многое тебе рассказал…
– И я тебе за это благодарна, – перебиваю я.
– …И жалею об этом, – одновременно договаривает он.
Мы слегка озадаченно таращимся друг на друга.
– И почему же ты об этом жалеешь? – наконец интересуюсь я.
– Ну, – колеблется Нилл, – похоже, у тебя самой проблем хватает.
Первый импульс – все отрицать, но я сопротивляюсь. Нилл и без того в курсе, что я кое-что пережила. Оспаривать это оскорбительно прежде всего по отношению к человеку, который обладает таким даром наблюдательности… И, как подсказывает мне разум, после смерти Кары дар этот отточен до совершенства.
– Хорошо, что теперь я об этом знаю, – говорю. – Раньше я считала, что ты и твоя девушка… что вы расстались или вообще не…
На этот раз уже Нилл меня перебивает: