Империя вампиров

Серорук кивнул.

– Сестру женского ордена. Юный Кавэ обнаружил ее тело, когда собирал лошадей. Ее выпили досуха и сбросили со стен монастыря.

От страха у меня похолодело в животе.

Хлои и Астрид этой ночью в обители не было…

– Что это за сестра, наставник?

– Ифе. – Серорук осенил себя колесным знамением. – Бедная девица.

Я исполнился постыдного облегчения и тихой скорби из-за смерти Ифе. Она была верной дочерью Бога и доброй ко мне. Ночью я застал ее на священной земле, но, видимо, ля Кур подстерегла ее у выхода из собора, а после отправилась по мою душу на конюшню. Вот если бы я тогда поговорил с Ифе, как-нибудь утешил ее, то, может, спас бы ей жизнь.

Но почему она вообще пошла в собор? Да еще плакала?

Я прищурился, глядя на Серорука.

Слишком уж много тайн.

– Как ля Кур сумела бежать, наставник?

Серорук вздохнул.

– Цех ее высушил, серебро опалило. Иссохшие запястья выскользнули из оков. Талон убит горем, бедолага. Ифе много лет служила при нем помощницей. Она была ему как дочь, которой у него не было и не будет. Он клянется Вседержителем и семерыми мучениками, что больше этого не повторится.

– Такое случалось прежде?

– Лично я не припомню.

Я никак не выдал своих чувств, но внутри у меня все переворачивалось. Наверняка я не знал, но готов был поставить яйца на то, что это Аарон де Косте выпустил сучку – лишь бы она меня убила. Дьявол, он знал, где я буду утром, а подлость проявил, еще применив на мне свой дар крови. В Перчатке он и вовсе клялся убить меня. В итоге его руки остались бы девственно чистыми, и он вернул бы себе место старшего.

Но так ли черна душа Аарона? Правда ли он покушался на убийство из уязвленного самолюбия?

И чужими руками случайно убил невинную сестру?

Серорук был моим учителем, моим защитником. Я хотел доверять ему, но однажды он мне уже солгал, а я по-прежнему разгребал дерьмо, наказанный за непослушание. Поделись я с ним подозрениями, и он не воспринял бы их всерьез, тем более без доказательств.

Наставник принял мое молчание за проявление скорби. Неловко похлопал меня по плечу, точно отец поневоле.