Схватив мальчишку за волшебный шиворот, я одним рывком поставил его на ноги. Мы чуть было не попались, но Дантон не смог бы дальше преследовать нас, не отыскав другой переправы. В пальто у меня зияли дыры от ударов мечом, кровь текла по его коже, но сами раны постепенно затягивались. Зато хотя бы трубка все еще была при мне, надежно спрятанная у изгиба…
– Твою же мать… – прошипел я.
Диор, обхвативший себя руками и дрожащий, удивленно моргнул.
– В чем дело?
Я завертелся на месте, чувствуя подступающее уныние.
– Богохульник ты затраханный и говноед! ПРИДУРОК!
– Что такое? – разозлился Диор.
Не знаю, как это вышло. Возможно, ее срезало, когда тот раб насадил меня на сталь, но скорее всего, я потерял ее, когда боролся с этим придурочным мелким говнюком, пытаясь не дать ему нас утопить. Впрочем, причины уже роли не играли.
Я потерял бандольер, а вместе с ним – и черный игнис, запасную пулю, оставшиеся серебряные бомбы и, что самое, самое, самое главное…
– Бог снова кончил мне в картошку.
Я рывком убрал патлы с лица и вздохнул:
– Санктус пропал.
XII. Старые монархи, Новые владыки
– Мы потеряли все оружие, припасы и коней, кроме Шлюхи.
Хлоя вздохнула, уронив голову на руки.
– Тебе и правда лучше придумать ей кличку получше, Габриэль.
Мы сгрудились в неглубоком чреве песчаниковой пещеры, где-то в холмах к северу от Дилэнна. Показалось солнце – точно невеста жениху до свадьбы, и тоже не принесло ничего хорошего. Погода становилась прямо-таки адской, а поесть мы могли только грибы, которые нарыла Сирша. Наконец нас отыскала Феба и, когда хозяйка принялась чесать ей за ушами, заурчала с силой подземных толчков. Нам удалось развести костер, чтобы просушить леденеющие одежды, но на том все хорошее и закончилось. Зато плохое громоздилось кучей трупов до небес.
– Я потеряла свою звезду, – прошептала Хлоя, схватившись за шею. – Что-что, а это…
– А я – санктус, – зло произнес я. – Кистень, серебряные бомбы, пули… все.
Беллами с надеждой и улыбкой оглядел пещеру.