Империя вампиров

22
18
20
22
24
26
28
30

Я отобрал у него вино.

– Мне насрать на твое благополучие, высокомерный ты козел. Мы здесь на охоте, и твоя нерасторопность может стоить мне жизни.

– О нет, то-то будет жалость.

– А тебе бы этого хотелось, да? Чтобы наша добыча избавила тебя от хлопот? Знаю я, что ты задумал, гад.

Аарон закатил глаза:

– Боже, да что ты там лопочешь?

Я опомниться не успел, как обвинения сорвались с моего языка:

– Я все видел.

– Что ты видел?

Да, глупо было вспоминать о покушении сейчас, но я рассвирепел, и если этот пес безродный точил на меня зуб, я хотел выяснить это наверняка. Пусть знает, что я его раскусил.

– В ту ночь, когда ля Кур и те двое порченых напали на меня в конюшне, – зло шептал я, – в ночь, когда убили Ифе, я видел, как ты тайком, словно вор, выходишь из оружейной. Той самой оружейной, откуда вскоре улизнула ля Кур. Совпадение?

Мои слова попали в цель: в глазах Аарона вспыхнула искра чистейшего гнева. Мгновение мне казалось, что вот сейчас он схватится за сребростальной кинжал у себя под дублетом. Это открыто читалось у него на лице, и Бог тому свидетель.

Подонок захотел убить меня.

Но потом…

Потом…

Мы ощутили ее.

IV. Вороненок

Ощущение накрыло меня, словно сон в конце тихого дня. По шее пробежал озноб. Аарон тоже почувствовал это, он смотрел прямо в толпу барышень, среди которых – там, где мгновение назад еще никого не было, – возникла, словно сгустившись из теней, она. У меня замерло сердце.

Как сама тишина. Как сухие опавшие листья. Как кровавое пятно, растекающееся по паркету. Как капля горячего воска, упавшая на голую кожу. Как первые движения язычком твоей возлюбленной в твоем сладострастно распахнутом рте.

Она носила багряное. Длинное пышное платье – корсаж и кружева, – как у невесты, только насквозь пропитанное кровью. Она не выбеливала кожу краской, как женщины вокруг, она сама была белой и гладкой, словно превосходный алебастр. Рыжие волосы языками пламени спускались по обнаженным плечам и до самой талии. Она следила за танцующими с границы освещенной части паркета черными, точно адская бездна, глазами.