Эркюль Пуаро

– Нет, мосье. Отплытие «Анзоры» было отложено на двадцать четыре часа из-за неполадок в двигателе. Я должен был отплыть прошедшей ночью вместо предыдущей, но, случайно купив вечернюю газету, я увидел сообщения об ужасной трагедии, которая нас постигла. – Его голос прервался, и в глазах появились слезы. – Бедный отец, бедный отец.

Уставившись на него как во сне, мадам Рено повторила:

– Так ты не отплыл? – И затем с жестом безграничной усталости она будто себе самой прошептала: – В конце концов, теперь это не имеет значения.

– Садитесь, мосье Рено, прошу вас, – сказал Оте, указывая на стул. – Я глубоко вам сочувствую. Должно быть, это ужасный удар – узнать обо всем так, как узнали вы. Однако, видимо, к лучшему, что вам не пришлось отплыть. Я надеюсь, что вы сможете сообщить нам именно то, что поможет прояснить тайну.

– Я в вашем распоряжении, мосье. Задавайте какие угодно вопросы.

– Прежде всего, эта поездка совершалась, по-видимому, по просьбе вашего отца?

– Совершенно верно, мосье. Я получил телеграмму, в которой отец просил меня без отлагательств отправиться в Буэнос-Айрес, оттуда через Анды в Вальпараисо и дальше в Сантьяго.

– Так. И какова же цель этой поездки?

– Не имею никакого представления.

– Неужели?

– Да. Посмотрите, вот телеграмма.

Следователь взял ее и громко прочитал:

– «Отправляйся немедленно Шербур, садись «Анзору», отплывающую сегодня Буэнос-Айрес. Конечный пункт Сантьяго. Дальнейшие инструкции ждут тебя Буэнос-Айресе. Не опоздай. Дело крайней важности. Рено». А раньше вы не разговаривали об этом?

Жак Рено покачал головой.

– Нет. Конечно, я знал, что мой отец долго жил в Южной Америке и у него есть капиталовложения. Но раньше он никогда не предлагал мне поехать туда.

– Вы, конечно много раз бывали в Южной Америке, мосье Рено?

– Я был там еще ребенком. Учился в Англии и потом проводил в этой стране большую часть свободного времени. Поэтому в действительности я знаю о Южной Америке гораздо меньше, чем это можно было бы предположить. Видите ли, война началась, когда мне было семнадцать.

– Вы служили в английских летных частях?

– Да, мосье.

Оте кивнул и продолжил допрос, задавая уже хорошо известные нам вопросы. В ответ Жак Рено совершенно определенно заявил, что он ничего не знает о врагах, которые могли появиться у отца в Сантьяго или где-нибудь еще в Южной Америке, что за последнее время он не заметил никаких изменений в поведении отца и что он никогда не слышал, чтобы тот упоминал о каких-то «секретных бумагах». Он считал, что поездка в Южную Америку была обусловлена причиной чисто делового характера.