– Ни у кого, сэр, – ответила Энни, немного подумав.
– Вы уверены в этом?
– Да, вполне, сэр.
–
Энни поклонилась и с каким-то странным нервным смешком вышла из комнаты. Мое ликование вырвалось наконец наружу:
– Пуаро, поздравляю! Это меняет все дело!
– Что вы имеете в виду, Гастингс?
– Как это что? То, что яд был не в кофе, а в какао! Теперь ясно, почему яд подействовал так поздно: ведь миссис Инглторп пила какао уже под утро.
– Итак, Гастингс, вы считаете, что в какао – будьте внимательны! – в
– Конечно! Соль на подносе – что же это еще могло быть?
– Это могла быть соль, – спокойно ответил Пуаро.
Я пожал плечами. Когда Пуаро говорил в таком тоне, спорить с ним было бесполезно. И я опять подумал о том, что мой друг, увы, стареет. Какое счастье, что рядом с ним находится человек, способный трезво оценивать факты!
Пуаро лукаво взглянул на меня.
– Вы считаете, что я заблуждаюсь,
– Дорогой Пуаро, – сказал я довольно холодно, – не мне вас учить. Вы имеете право думать все, что вам угодно. Равно как и я.
– Прекрасно сказано, Гастингс! – воскликнул Пуаро, резко вставая. – В этой комнате нам делать больше нечего. Кстати, чье это бюро в углу?
– Мистера Инглторпа.
– Ах, вот как! – Он подергал верхнюю крышку. – Закрыто. Может быть, подойдет какой-нибудь ключ из связки?
После нескольких безутешных попыток открыть бюро Пуаро торжествующе воскликнул:
–