– Как это?
– Чтобы управлять узорами, требуется определенная сноровка, Ваше Высочество. Представь, каково завязывать узел локтями или ногами, и, возможно, поймешь, насколько это сложно. С помощью рук – пальцев – мы можем обозначить наши намерения куда яснее. – Мадам Лабелль раскраснелась, но продолжала вытирать мне щеки. – К тому же от тебя
Бо сердито обошел темницу, как ощетинившийся кот.
– И что?
– Материны титьки, – вздохнула мадам Лабелль и утерла лоб предплечьем. –
– Ну и что нам тогда делать? – Бо всплеснул руками. – Сидеть тут и ждать, пока отец скормит нас своим крысам? Обратиться к нему – отличная затея, кстати, – прорычал он. – «Когда-то он меня любил». Ага, держи карман шире.
– Бо, – сказал я, увидев, как вздрогнула мадам Лабелль. – Заткнись.
–
Бо отвернулся к коридору и сердито скрестил руки на груди.
– Ну уж простите, что больше вашему чутью я не доверяю.
Я уставился на него и вдруг осознал истину. Розовые очки. Бо тоже пришлось их снять. Несмотря на все их разногласия, он все равно ждал и хотел от отца большего. И все его мечты прилюдно разбились в тронном зале.
Бо по-настоящему утратил отца. А я лишился всего лишь образа, мною же и придуманного.
– Стойте-ка.
Бо резко схватился за решетку и всмотрелся во что-то в конце коридора. Я обернулся и приник к прутьям, услышав из-за двери испуганные крики. Острая и нежданная надежда вспыхнула в груди. Неужели… Неужели Лу все-таки пришла на помощь?
Бо усмехнулся.
– Знакомый голос. Вот ведь маленькие
Послышались удаляющиеся шаги, и крики стихли. Дверь коридора скрипнула и открылась.
В комнату заглянуло плутоватое личико. Виолетта. Не знаю,
– Привет, taeae. Соскучился?
– Виолетта. – Бо прижался лицом к решетке. – Как ты сюда попала? Почему ты не на мессе?