Кровь и мёд

22
18
20
22
24
26
28
30

– Может, они спасут друг друга! – рявкнула Виолетта в ответ.

– Может, и спасем, – пробормотал я, чувствуя на душе удивительную легкость. Как же давно со мной такого не бывало. Может, мы и сумеем. Вместе. Внезапно и, возможно, впервые я наконец увидел все в ясном свете: из нас двоих сломлена была не только Лу. Я и сам закрывал глаза, пытаясь спрятаться от чудовищ – моих собственных чудовищ, – и надеялся, что они меня не увидят. Надеялся, что если закопать их глубоко-глубоко, они исчезнут.

Но они никуда не исчезли. И я решил, что пряток с меня довольно.

Я шагал все быстрее, не обращая внимания на головную боль. Нужно было найти Лу. Найти ее, поговорить с ней…

И тут началось.

Дверь с ужасающим грохотом распахнулась, и четверо шассеров ворвались в коридор. Мадам Лабелль воскликнула «БЕГИТЕ!» в тот самый миг, когда Виктория рассекла ее путы. И грянул хаос. По мановению руки мадам Лабелль камни с потолка обрушились шассерам на головы. Один, размером с мой кулак, упал на голову противнику, и тот рухнул как подкошенный. Остальные испуганно – и яростно – закричали и кинулись на нее. Двое схватили мадам Лабелль, а третий прыгнул к нам. С боевым кличем Виктория наступила ему на ноги. Шассер отпрянул, отдернув от нее лезвие балисарды, и Виолетта ударила его в нос.

– Выбирайтесь отсюда!

Виктория толкнула шассера, и он, и без того уже утратив равновесие, упал на пол. Бо разрезал свои веревки ее мечом.

– Пока не поздно!

Я пытался добраться до мадам Лабелль.

– Нельзя ее бросать…

– ИДИТЕ! – Мадам Лабелль, все еще сражаясь с шассерами, взмахом руки снесла дверь с петель. – ЖИВО!

Бо не оставил мне выбора. Он схватил меня и поволок мое ослабшее беспомощное тело по коридору. Сверху послышались еще шаги, но мы резко свернули налево, в другой коридор, и скрылись в полузаметном выступе в стене.

– Скорей. – Бо тащил меня все быстрее. – Месса уже началась, но те шассеры, что остались в башне, скоро будут здесь. И туннели они обыщут. Скорей, скорей!

– Но моя мать, наши сестры

– Наших сестер никто не тронет. Он точно не посмеет…

И все равно я сопротивлялся.

– А мадам Лабелль?

Бо без колебаний затолкнул меня в очередной туннель.

– Она сможет за себя постоять.