Четвертый кодекс

— Раскопки велись на месте заброшенного древнего христианского монастыря на Синае.

Кромлех понял, что речь идет о монастыре Святой Екатерины.

— Там было много чего обнаружено, но нас сейчас интересует скелет, найденный на монастырском кладбище. Вы представляете себе, что такое кладбище в древнем христианском монастыре?

— Монахов не оставляют в могилах навсегда, — Евгений не понимал, к чему клонит Монтесума, но был заинтересован.

— Да, — кивнул император, — я тоже изучил этот вопрос. На кладбище монастыря было семь могил. Умершего монаха помещали в одну из них на несколько лет, потом извлекали и складывали кости в общий оссуарий. Но...

Монтесума прервался, возможно, вспоминая все обстоятельства этого, видимо, очень важного для него дела.

— Эта экспедиция, — продолжил он, — случайно нашла еще одну могилу — восьмую. Она явно использовалась лишь однажды и была в стороне от прочих. Собственно, даже не на кладбище, а за его стеной. Будто монахи то ли считали, что этот человек не достоин покоиться с остальной братией, то ли просто не знали, что делать с его телом...

— И кто же там был? — спросил Кромлех.

— Монах. Найдены остатки рясы, четки. И еще кое-что...

Монарх опять замолчал, и Кромлех с удивлением понял, что тот никак не решается сказать что-то.

— Там был футляр, — после паузы Монтесума заговорил значительно быстрее. — С пергаментом... Рукопись, довольно сильно поврежденная. Но мы ее прочитали — насколько это было возможно.

Странно, но теперь Евгению почему-то не хотелось слушать продолжение. Вместо этого — поскольку уэй-тлатоани опять замолк — он спросил:

— Какое время захоронения?

— Первая половина седьмого века по христианскому летоисчислению, — император словно обрадовался, что можно потянуть с продолжением. — Расцвет монастыря...

— И расцвет майя... — почему-то добавил Кромлех.

Монтесума удивленно вскинулся.

— Странно, что вы это сказали.

— Почему?

— Потому что содержание рукописи, предположительно, касается и древних майя.

Кромлех похолодел — опять непонятно почему.