Дверь закрылась, а мы выбрались из куста. Шэн был неестественно бледен и взволнован.
— Да что случилось? — не на шутку встревожилась я.
— Я жил здесь, — с трудом проговорил демон. — А это мои родители и сестра.
— Правда?! Так почему же мы прятались от них?
— Хоть служба в гвардии и очень почётна, но после того, как крылатого ребёнка забирают в академию, для семьи он умирает. Государство платит родственникам виру, как за убийство, и приносит соболезнования. Мне запрещено показываться дома и видеться с семьёй, так как ничто не должно отвлекать от службы и служения архидемону. За нарушение этого правила следует жестокое наказание, вплоть до смертной казни.
Я представила себя на месте Шэна и ужаснулась.
— Ладно, пора идти, — глухо сказал демон и повернулся прочь. Я догнала его:
— А как же стражник? Он ведь прошлой ночью узнал тебя…
— Ну узнал, — неохотно ответил крылатый.
— Тебе ничего за это не будет?
— Он ничего не расскажет, будь спокойна.
— Ты уверен?
— Абсолютно уверен, не волнуйся.
Я вспомнила разговор демонов о незадачливом Тарре и мне стало не по себе. Шэн что-то сделал с ним? Но на вопросы демон отвечать не пожелал, снова уйдя в глухую молчаливую оборону.
Мы вернулись к трактиру, когда зелёная луна уже полностью вышла на небосклон. Охранник как раз последним покидал заведение, и Арлентур гасил фонари в зале, оставив только подсвечник на барной стойке.
— Ваш новый знакомый, Рэни, напился и полез задираться к двум оборотням. Грол не сразу успел их разнять, и теперь лицо негодяя украсит второй шрам, — флегматично сообщил вампир, так, будто речь шла о погоде.
— Так ему и надо, — позлорадствовала я.
— Ну, по крайней мере, за нами увязаться он не сможет, — постановил Шэн. — Лен, мы уйдём на рассвете.
— Это разумно, — кивнул тот. — Я помогу вам собраться.
Трактирщик ушёл за штору и вскоре принёс оттуда два больших походных мешка.