– Надо бы раздобыть выпивки. – Томас кружит вокруг пикапа и пинает колеса. – Черт, будь у меня такая тачка, я бы грустил, если бы мне пришлось кататься только по этим вшивым улицам.
Мартин оживает с водительского места. Адрия не видит его лица, только слышит, как холодный бас окатывает Тома из темноты салона:
– Еще раз пнешь диск, и у тебя не останется даже прямых ног, чтобы ходить по этим вшивым улицам.
Чарли с Томасом переглядываются и беззвучно присвистывают, Винс делает сосредоточенное лицо, будто упустил часть диалога и теперь не понимает, в какой момент все пошло не туда. Но, как кажется Адрии, все идет именно «туда» – туда, где и должно оказаться им всем – на самом дне взаимного презрения, потому что кроме презрения эти парни не заслуживают ничего больше.
– У меня есть идея, – Чарли ловко переводит тему. – Добудем алкоголя в баре.
– Бар закрыт, если ты не заметил, – отзывается Томас.
– Закрыт, но кто мешает нам туда проникнуть?
Адри оборачивается и разглядывает Чарли, во взгляде которого читается мерзкий интерес. Как тогда на парковке у стадиона, когда он любезно предложил Мартину слить отношения с Адрией в канализацию.
Этот момент кажется Роудс подходящим, чтобы наконец слить самого Чарли.
Она заинтересованно наклоняется вперед:
– Твой папочка не оценит урона.
– Кто сказал, что меня это волнует? – с вызовом отзывается Чарли и буквально обгладывает ее взглядом.
– Слабо вынести три бутылки виски?
– Не слабо, – парень ухмыляется, обнажая зубы. – Но ты пойдешь со мной, раз такая крутая.
Адри мешкает несколько секунд, но эти секунды – не более чем допустимый временной лаг, потому что она знает ответ сразу.
Они все его знают.
Поэтому Мартин покидает салон, чтобы заглянуть Адри и Чарли в лица и мрачно выдать:
– Если вы вдвоем настолько чокнулись, чтобы грабить бар, то выметайтесь из моей тачки, я поехал домой.
Парни тихо гудят в знак неодобрения, а Адри улыбается так, как не улыбалась давно:
– Кое-кто струсил.