Неведомый

Тиго стушевался и на всякий случай отступил от стола как можно дальше.

– Н-нет. Не так. Сказали… Передайте Стервятнику. Помойному лорду. – Последнюю фразу Миш произнес едва слышно и прикрыл глаза в ожидании расплаты.

– И ты сразу подумал обо мне, – подытожил Тит и засмеялся. – Расслабь свой зад, Миш. Я знаю, как вы все зовете меня, стоит только повернуться к вам спиной.

То, что его ненавидят даже бродячие шегешские собаки, Тит знал и без донесений. Провел пальцами по шероховатой бумаге, но вскрывать письмо не торопился. И впрямь написано было – «Помойному лорду». Тит хмыкнул. Рассмотрел гербовый оттиск. Оттиски – два вместо одного. Ворон и желудь. Веребур и Наиты, от которых остались одни воспоминания. Джерди смотрел на письмо жадно, едва сдерживая желание выхватить его из пальцев Тита и вскрыть лично. Подумав немного, Тит спрятал послание во внутренний карман.

– И еще кое-что… – Миш быстро глянул на Тита и опустил глаза, словно тут же пожалел о сказанном. – Может, мне только почудилось, а может, и нет. Странности, конечно. Сущая нелепица! Но этот ворон… Он был точь-в-точь как покойный князь. Да простит меня бог.

Слова Тиго ударили Тита под дых. «Нет, – хотел засмеяться он. – Быть того не может». Князь, узнавший страшную смерть, так и остался жить в замке после. Они все остались – даже младший Якоб, которого Тит еще мог спасти. Не будь он трусом, мог хотя бы отомстить, но выбрал самый простой и безопасный путь. Горт стал их вечной обителью, братской могилой. Сожги останки на тысячах костров, тени изгнать не сможешь.

«Пустое. Я сделал то, что должен был сделать. Возможно, когда-нибудь мне воздастся не только за грехи, но и за добрые дела. Не так их много, конечно, и все же лучше, чем ничего».

– Ничего не понимаю, – вмешался Джерди. Непонимание и впрямь отразилось на его лице – даже рот открыл, будто удивление не могло поместиться внутри и просилось наружу. – С каких пор вороны и горцы действуют заодно? Они не были врагами. Но и друзьями тоже. Больше похоже на происки калахатцев, чем Дамадара. Лорд-хромоножка подозрительно затих. В последнее время от него никаких вестей. А отсутствие новостей – тоже новость.

– Думаешь, они смогли подделать печать? Даже две печати. – Тит похлопал себя по груди там, где лежало письмо. – Вряд ли. Да и почерк Дамадара узнать легко. Такими каракулями не пишет никто по эту сторону гор. – Подумав немного, добавил: – Оставьте меня. Пошли вон. Все, кроме тебя, Той.

– А как же… – начал было Миш, но, взглянув на Тита, тут же замолк, сгорбился и понес свое негодование прочь из зала.

Вслед за ним ушел и Берд. С любопытством взглянув на своего лорда, он пробормотал что-то себе под нос и поковылял к двери. На пороге застыл, обернулся и неодобрительно покачал головой. Если бы только Титу нужно было его одобрение!

Дождавшись, пока за лекарем закроется дверь, Джерди повернулся к Титу. Его лицо – от волнения или страха – покрылось красными пятнами. Пальцы в нетерпении сжимали воздух, как будто хотели проникнуть за пазуху Тита и вытащить оттуда сокровенное послание.

– Ну же, Тит. Не медли. Что там, внутри?

Тит передернул плечами и обвел взглядом сумрачный зал. Отсюда давно убрали все кости, сорвали со стен черные тряпки с серебряной вышивкой, уничтожили уродливый трон. Но ничто из этого не могло изгнать тени, копошащиеся по углам. Они поджидали момента, когда Тит останется наедине со своими мыслями. А потом атаковали – каждый раз с новой силой. Их было не убить, не сжечь, не повесить.

Потому что они уже мертвы.

«Я писал тебе много раз…»

Тит прикрыл глаза. Несчастный клочок пергамента затрясся в его пальцах, дурнота – теперь уже не из-за сивой воды – снова скрутилась в желудке. Горечь во рту казалась привкусом от пепла с погребальных костров, в которые Тит щедро подбрасывал все новые и новые тела. Дети, старики, женщины – их он тоже не щадил. Но самым страшным было то, что боль он чувствовал только поначалу.

«Я писал тебе много раз. И каждый – с новой надеждой. Все это время верил, что ты еще жив. Что где-то внутри тебя до сих пор горит огонь и живут обеты, которые ты принес, преклонив колено перед воронами. Думал, ты все еще друг Норвола. Однако я ошибался. Ты не тот Тит, который делил с ними хлеб. Ты не тот Тит, которого – оборванного мальчишку – приютил Абелард. Он подарил тебе дом, имя, любовь и честь, которыми ты так легко поступился. О нет. Тот Тит мертв. Он погиб в Багрянце, утонул в крови, сгорел в пожаре. Мне не о чем с тобой говорить. И нечего сказать, кроме как предупредить, что смерть твоя близка, Помойный лорд. Магия снова вернется – уж я об этом позабочусь. Пусть заплачу своей жизнью, но сорву печати – все до единой. Можешь убедиться сам – я приготовил для тебя подарок. Езжай в Горлянку – там уже заждались твои собратья.

Дамадар».

Джерди смотрел на него внимательно, как будто боялся пропустить хоть одну эмоцию, которая отразится на лице Тита. Однако тот лишь поджал губы и, скомкав письмо, засунул его обратно в карман. Долго смотрел в черные глаза Тоя, не зная, что наместник хочет услышать. И наконец вымолвил: