Первый Феникс

Гадюка, дрожа, поднял на него лишенные век глаза. Белки влажно поблескивали в тусклом свете, зрачки расширились. И охотник снова увидел в них свое отражение. Обхватив окровавленную голову Гадюки, он посмотрел на него в упор. Отражение, не приблизившись ни на шаг, протянуло ему руку.

Краев понял, что все получилось, когда хриплые стоны прекратились. На мгновение он решил, что Гадюка просто перестал дышать, но ему даже не надо было осматриваться, чтобы распознать, где тот находился. Горячий воздух согревал легкие, наполняя их тлеющей колючей соломой, впитавшей всю сырость этих тоннелей.

– Еще бы чуть-чуть, – послышался радостный голос за спиной.

Гадюка – снова с хвостом пшеничных волос на затылке и мокро-серыми глазами – стоял рядом и с важным видом поправлял длинную черную жилетку, накинутую на бледно-бежевую рубашку с закатанными рукавами.

– Как ты?.. – изумленно промямлил Юра.

– Ну, как мог восстановился на той стороне… – протянул Гадюка, ухмыльнувшись. – Едва успели, а!

– Успели куда?

– До чего, – поправил его парень. – До смертушки моей преждевременной. – Он притворно поежился. – Похоже, это последняя вылазка была. Жаль. – он вздохнул. – Знал бы – выбрал бы совсем другое место.

– Ты больше не пойдешь в, – он запнулся, – на мою сторону?

– Сам же меня видел, – фыркнул Гадюка. – Куда там. Но зато, – его лицо разорвала пополам широкая улыбка, обнажив острые тонкие клыки, – ты вспомнил, наконец, как блуждать!

– Ни хрена не вспоминал. – Юра покачал головой.

– Но вот же. – Гадюка расставил руки в стороны, демонстрируя себя. – И сам вернулся, и меня забрал!

– Да я не вспоминал этого, – настаивал охотник. – Мы догадались.

– Как это? – Гадюка одним прыжком очутился рядом, пристально вглядываясь в Краева и не моргая.

– Просто подумали. – Он пожал плечами. – Сопоставили одно другому – и вот. Но я ничего такого не помню. Мне жаль, – почему-то добавил он.

– Все равно вспомнишь, – задумчиво проговорил Гадюка, не отрывая от него взгляда. – Да, да, наверняка вспомнишь. Пойдем пока, а?

Юра растерянно кивнул и вслед за Гадюкой шагнул обратно в каморку. «Там» она была абсолютно такой же. Феникс сидела в дальнем углу, очень тихо, смирно. Когда охотник переступил порог, она сорвалась вдруг с места и, подбежав к нему, обняла тонкими ручками. Ее серые волосы пахли смолой и хвоей, а сердце билось сильно, бойко.

– Ты меня заберешь, да?

– Заберу куда? – Юра стоял, в нерешительности раскинув руки.

– Наверх, – улыбнулась девушка. – Я устала от темноты, хочу на солнце, хочу гулять!