Первый Феникс

– Иди сюда, дай посмотрю на тебя, – он сделал еще шаг назад, чтобы не заставлять ее подходить слишком близко.

Наконец, из темноты шагнула тощая женская фигурка. Девушке было, должно быть, около двадцати, по лицу определить сложно. Мышиного цвета волосы затянуты в растрепанный пучок на затылке, слишком большой свитер с оленями висел на ней мешком, а на локте зияла внушительная дыра, опаленная по краям, чтобы петли не расходились дальше. Штаны, похоже, пижамные – бежевые, в катышках, коротковатые. На ногах замызганные тапочки-зайцы, пластиковые глаза с которых отвалились. На носу – крошечном чуть задранном носике – были водружены крупные квадратные очки в роговой оправе. Одну из дужек заменили грубо скрученной проволокой, которая перевешивала очки влево. Кожа скорее серая, губы сухие, бесцветные, почти неразличимые на бледном лице. Впалые глаза когда-то были серо-зелеными, но сейчас помутнели и почти не видели.

– Как тебя зовут? – Девушка медлила, отведя молочный взгляд в сторону. – Давай познакомимся. Я – Юра.

– Лена, – нехотя буркнула она себе под нос.

– Приятно познакомиться, Лена, – улыбнулся охотник. – Расскажи мне, почему ты здесь.

– Где папа? Он сказал, что это секрет. Где папа?!

Глава 8 Выбирай

Лиза просидела напротив вентиляции, должно быть, с полчаса. Она не шевельнулась, вслушиваясь в разговор охотника с кем-то, но так и не услышала его собеседника – будто Краев говорил сам с собой. Слышала, как девушка где-то очень глубоко в тоннелях звала папу, но отчего-то сама Лиза знала, что тот не придет. Она не видела Кузьмича, но сейчас уже поняла, что он бы не вернулся за ними, сколько бы ни ждали.

Девушка выждала еще немного, пока все не затихло, – может, минут десять или чуть меньше, после чего сорвалась с места и побежала в обратном направлении, выбирая дорогу скорее интуитивно, чем как-то еще. Поворот, поворот, протекающая труба, поворот, тупик. Она чертыхнулась и аккуратно вернулась до последней развилки – поворот, поворот, тупик.

Добравшись до комнатки, где все еще пахло супом, она сумела наконец отыскать выход. Когда Лиза выбралась в вестибюль, он уже кипел торопящимися людьми. Толпа была намного реже, чем должна была бы быть, но слишком многие, посмотрев утренние новости, решили остаться дома. Вместо привычного беспрерывного полотна человеческих тел, тесно прижатых друг к другу и медленно ползущих, как крупный слизняк по капустному листу, в сторону турникетов, был лишь плотный поток, через который Лиза сумела проскользнуть к высоким дверям.

Выскочив на улицу, она полминуты глубоко дышала, привыкая к свежему воздуху, не смешанному с влажностью и плесенью, и яркому утреннему свету. Не обращая внимания на изумленные лица сонных людей, она побежала в сторону больницы, гулко топая старыми башмаками.

Солнце уже нагрело город, так что девушка на бегу скинула пахнувший бензином свитер и чуть не отшвырнула его в кусты, но в последний момент спохватилась и, не сбавляя скорости, скомкала его и зажала одной рукой. В левом боку закололо, легкие горели, но больница уже выросла из-за горизонта грязно-белым кирпичом. Лиза быстро шагала – уже не бежала, – тяжело дыша и держась за бок. «А ведь бегунья», – хохотнула девушка про себя, вдруг поняв, что не все прошлые заслуги принадлежат ей. Успехи в спорте – явно не ее, например.

Когда это началось? Когда феникс начал влиять на ее жизнь? Цвет волос – не ее, талант к бегу – тоже. Может, она и готовить теперь разучится? Хотя это вряд ли – нельзя разучиться делать то, чего никогда не умел. «Привет, проблемы с самооценкой, какие же вы классные», – недовольно сообщил ее внутренний голос.

– Территория закрыта, – сухо буркнул один из представителей милицейского патруля, окружившего территорию больницы по периметру.

– Мне нужно поговорить с охотниками, позовите их, – Лиза попыталась заглянуть через плечо невысокого солдатика с тощенькими ножками.

– Штатским не положено.

– Они еще тут хотя бы?

– Не положено.

– Это важно! Рация у вас есть? Вызовите кого угодно из охотников!

– Девушка, вы…

– Вызывай! – процедила она сквозь зубы.