– Да понял я, – оборвал смущенную девушку. – Хорошо, я заплачу за комнату и за такси. Ну правда, никаких сил нет идти куда-то! Мерцана, пожалуйста.
Девушка тяжело вздохнула. Я видел по живому личику, как борются в ней бережливость и сострадание. Кажется, сегодня мне повезло, Мерцана нехотя протянула:
– Ну ладно. Но попутку ловить не будем, вызовем по телефону и подождем в кафе.
Я покосился на освещенные окна с ужасом. Ни за что больше туда не вернусь! И бросился к дороге, отчаянно махая руками. Одна из машин притормозила. Я, прежде чем Мерцана успеет подойти, забрался на заднее сидение, наклонился к водителю и выпалил:
– Пожалуйста, подвезите нас, куда скажет девушка. Вот вам деньги заранее. – На колени молодого парня полетели три тысячные купюры, которые тут же исчезли в его нагрудном кармане. – Только ничего ей не говорите, и на ее вопросы не отвечайте, ладно? Ради вашего же блага…
Мерцана заглянула в машину и с вызовом в голосе спросила водителя:
– Сколько возьмешь до?..
Я потянул ее за рукав:
– Мы уже договорились. Садись скорее, а то молодой человек торопится.
– Куда торопится? – сварливо уточнила девушка, все же усаживаясь на сидение, хлопнула дверца. – Торопился бы, не остановился. Значит, таксует! Так сколько до?..
– Ой! – Воскликнул я, схватившись за лоб. – Что-то мне нехорошо!
– Может, сразу в больницу? – встревожено спросила Мерцана.
– Нет-нет, – замахал я руками. – Мне просто нужно поспать. Да я уже сплю. Ты говори адрес, да поехали!
Мерцана послушно произнесла адрес, юноша серьезно кивнул, взревел мотор, мы понеслись по освещенному шоссе. Словно очнувшись, девушка начала:
– Нет, ну сколько он с тебя запросил?..
– Да помолчи же! – не выдержал я. – Хоть до дома!
Удивительно, но она замолчала. В ушах у меня звенело, а на сердце скреблись кошки. Да, возможно, я ее обидел, но выслушивать весь этот вздор больше не было никаких сил! Плавный ход легковушки, световые полосы городских огней, тихая музыка в салоне. Я снова ощутил приятное чувство комфорта, эфемерный мираж безопасности и определенности. Как бы ни раздражала меня Мерцана, хотелось находиться с ней рядом. Я наслаждался каждым мгновением, хоть абсолютно не понимал, почему так происходит.
– Вот и мой дом, – Мерцана произнесла это так, словно вспоминала, как это – говорить. Что ж, возможно, это время – самое длинный период молчания в ее жизни. Девушка проявила недюжинную самоотверженность. Мне даже захотелось сказать ей спасибо. – Теперь скажешь, сколько запросил этот жлоб?
Я поспешно вытолкал ее из машины и махнул водителю, обернулся к девушке:
– Да что с тобой? Ты всегда грубишь незнакомым людям?