– Поедем вместе, – быстро сказала жена, и, обернувшись к ней, Миша понял, что спорить бесполезно, поэтому пропустил нужный поворот к дому и поехал прямо, к западному выезду из Быстрорецка.
– Уже едем, скоро будем, ждите, не волнуйтесь, – скороговоркой договорил Миша.
Оксана снова всхлипнула.
– Хорошо. Ой, я, кажется, квартиру вашу не заперла… Дверью хлопнула и все.
– Не страшно, у нас английский замок.
Ехали, не разговаривая друг с другом. Леля, узнав про квартиру, связалась с соседкой, с которой общалась и, можно сказать, приятельствовала, попросила сходить и посмотреть, прикрыта ли дверь. Все оказалось в порядке. Миша вспомнил, что хотел поговорить с Ильей, но подумал, что можно сделать это после того, как они доберутся до Оксаны.
Дороги были свободны, автомобиль стремительно мчался по пустому, переливающемуся вечерними огнями городу, не встречая препятствий. Светофоры жмурились вслед, редкие прохожие спешили по домам, машины, приткнувшиеся у обочин, проплывали мимо – притихшие, похожие на больших спящих собак.
На выезде из города торчал рекламный билборд, приглашающий отдохнуть в туристическом комплексе «Лебединое озеро». С плаката широко улыбалась нарисованная, лучащаяся придуманным счастьем идеальная семья: мама, папа, двое ребятишек. Миша вспомнил, как Леля рассказывала, что именно там Илья сделал предложение Томочке: они вчетвером сняли домик, катались на лыжах, жарили шашлыки…
Миша тоже вроде бы был в тот день с друзьями – и вместе с тем его не было, место его занимала сущность из Нижнего мира. Потустороннее вползало, вгрызалось в жизнь, порой выдавливая из нее его самого.
Собственно, так было и с Ильей, и с Лелей, которая сейчас всеми силами пыталась прикидываться, что это не так, что они все всегда жили обычно, обыденно, не нарушая законов привычного мира. Это трусость, подумалось Мише. Более того, это глупость. Все равно что притворяться, будто у тебя другой цвет кожи или глаз.
Плакат с фальшивой семьей остался позади. Миша повернул голову и посмотрел на Лелю.
– Выбрались из города, скоро приедем, – сказал он. – Зачем поехала со мной? Я мог бы…
– Не мог бы, – отрезала она. – Я чувствую, что-то случится.
Миша знал, что у жены обостренная чувствительность, особая интуиция. Еще давно, когда Илья находился во власти Мортус Улторем, Леля сказала Мише, что не видит его ауры:
«Илья как будто мертвец. Если человек умирает, аура гаснет, и у него погасла».
Она видела то, чего не видели другие, и потому поверила Мише, который рассказал ей дикие вещи о состоянии Ильи, и сразу согласилась помочь…
Тогда Леля признавала свою силу, а теперь боится, отрицает ее.
– Ничего страшного не произойдет, – пообещал Миша.
Шрам горел, и чем ближе они подъезжали к дачному поселку, тем жар усиливался.
– Обещай мне, – сжав зубы, проговорила Леля. – Обещай, что эти заморочки – в последний раз.