Дорожка была заасфальтирована, но выпавший мокрый снег никто с нее не убрал. Он таял сам, превращаясь в подобие картофельного пюре.
Дома были разные, здоровенные и поменьше; в основном ухоженные, аккуратные, прятались они за невысокими заборами, с опаской глядя на идущих мимо людей. Поднявшийся ветер заставлял деревья размахивать костлявыми руками-ветками, царапать стены домов, угрожая схватить Мишу и Лелю.
– Смотри, свет в окне! – Она указала рукой на один из домов впереди.
– Наверное, Оксана.
Миша вынул телефон, нашел нужный номер, но связи не было.
– На подъезде сюда еще ловил, – сказала Леля.
Они пошли дальше, ориентируясь на электрический свет, как на луч маяка, и вскоре оказались на месте.
Оксанина дача была добротной, двухэтажной, стояла в глубине ухоженного сада, который, наверное, прелестно выглядел летом. Никаких других домов дальше не было – только обрыв и воды Быстрой.
«Вид из окон второго этажа, наверное, фантастический», – подумал Миша.
Они подошли к воротам и обнаружили, что те заперты.
– Тут не очень высоко, я перелезу… – начал Миша.
– Не надо, я вас жду. – Зажегся свет на крыльце, женская фигура метнулась от дома к дорожке. – Услыхала, как машина приехала. Потом слышу – идут, и твой голос! – Оксана подбежала к забору, зазвенела ключами, распахнула калитку: – Слава тебе господи, вы тут. А я свет зажгла наверху, сама внизу сижу. – Она издала нервный смешок. – Вы быстро.
– Старались, – дернув плечом, отчеканила Леля.
Они втроем пошли к дому.
– Оксана, давайте-ка по порядку, – строго сказал Миша, поднимаясь на крыльцо. – Хватит недомолвок, на этот раз выкладывайте действительно все. И не юлите, говорите правду, иначе я не стану вам помогать, мы с Лелей садимся в машину и уезжаем.
Глава восьмая
Вечер протекал совсем не так, как изначально планировал Илья. Он собирался изучить книги, которые забрал у Леонида, а вместо этого занимался своим гостем: показывал Митрофану квартиру, предложив обустроиться в бывшей спальне матери, потом они готовили ужин, после – ужинали.
Поначалу Митрофану было неловко, но вскоре он успокоился, оттаял, перестал извиняться через каждые пятнадцать минут. Жилище Ильи пришлось ему по вкусу: тут, как он выразился, было где развернуться. Обширная библиотека его тоже впечатлила, Митрофан заявил, что прежде любил читать.
Около семи вечера, когда с ужином было покончено, Илья собрался было позвонить Мише, но вспомнил, что тот сегодня выступает в роли театрала, и отложил звонок.
Митрофан уселся перед телевизором, а Илья взялся-таки за книги.