– Я не могу выйти за лорда Осферта! – воскликнула она. – Это все равно что выйти за священника!
– Ты ведь была замужем за попом, – напомнил я ей.
– Но Леофстан был добрым и мягким человеком. А лорд Осферт лишен покоя. Ему, бедняге, кажется, что Господь не любит его.
По моему мнению, Мус была доброй и мягкой женщиной. Я отдал ей две последние сбереженные золотые монеты.
– Можешь поехать с нами, – предложил я.
– Куда? В Беббанбург? Не думаю, что твоя жена будет рада меня видеть.
– Не будет, – согласился я.
– И я счастлива здесь, – добавила она, но вид у нее был какой угодно, только не счастливый. – Я найду мужа.
– Уверен, что найдешь.
Мус приподнялась на цыпочки и поцеловала меня:
– Господин, убей Скёлля.
– Убью.
– Знаю.
Мус с нами не отправилась, а вот брат Бедвульф и Винфлэд ехали среди мальчиков и слуг, присматривавших за заводными конями и гнавшими лошадей, навьюченных нашими щитами и копьями. Винфлэд встала передо мной на колени, умоляя взять ее и мужа ко мне на службу.
– Господин, здесь я не могу остаться, – объяснила она, имея в виду Мамесестер.
– Слишком много дурных воспоминаний? – спросил я.
– Именно, – ответила она, и я согласился.
Мы выдвинулись через южные ворота и, перебравшись через реку, миновали пять тел, висящих на ветках раскидистого дуба. Глаз у них давно не было, кожа почернела, вороны расклевали плоть до костей. Иммар Хергильдсон, которому выдали кольчугу, старенький шлем и меч, заставил себя посмотреть на отца.
– У тебя больше нет отца. – Я указал на моих дружинников. – Вот теперь твоя семья. Позже нам нужно дать знать твоей матери, что ты жив.
– Спасибо, господин, – ответил он, и мне подумалось, что долина трех братьев лишилась всех троих.