Война волка

– Если найдешь его, в драку не лезь, – предупредил я сына.

– Хочешь, чтобы я побежал прочь?

– Если бы в свое время мой старший брат побежал, владетелем Беббанбурга был бы сейчас он, а не я, – сказал я Утреду. – Иногда самая мудрая вещь на войне – это бегство.

Оставалось лишь ждать. И пока я ждал, мне предстояло выполнить одну неприятную обязанность – поговорить с Эльсвит, моей снохой. Она приходилась Этельхельму Младшему сестрой и сопровождала отца, когда тот стал моим пленником в Беббанбурге. Не уехала она и после его кончины, оказавшись притом беременной.

Сына я не винил. Эльсвит была девушкой хрупкой, изящной и очень красивой, с волосами из чистого золота, кожей белой, как молоко, и лицом, способным вскружить голову любому мужчине.

– Да она чертова фея, – высказал свое мнение Финан, когда впервые ее увидел.

Моим тайным страхом было, что эта фея окажется слишком хрупкой для деторождения, но она благополучно разрешилась первенцем и теперь вынашивала второго ребенка. Опытные женщины из числа деревенских и жен моих дружинников утверждали, что сноха здорова, но предосторожности ради жгли корень мандрагоры, смешивали пепел с коровьим молоком и втирали полученную мазь ей в живот. Эльсвит была христианкой, разумеется, но когда я дал ей ожерелье с золотой кошечкой, одним из символов богини Фрейи, оберегающей рожениц, надела его. Было оно на ней и в тот день, когда мой сын повел отряд на юго-запад. Едва отряд скрылся из виду, мы пошли с ней по крепостной стене Беббанбурга, выходящей к морю. День выдался неспокойный, и море пестрело белыми барашками, прибой разбивался о песок внизу, а ветер трепал ее волосы, пока мы шли.

– Мне здесь нравится, – сказала Эльсвит.

– Правда?

– Ну конечно, господин.

– Твой дом в Уэссексе наверняка гораздо удобнее.

– Еще бы! – воскликнула она. – Зато здесь я чувствую себя свободной.

Сноха одарила меня улыбкой, способной затмить солнце. Когда она попала в Беббанбург, ей было тринадцать, и прежде, чем мой сын разрушил планы ее отца, являлась одной из самых желанных невест во всех саксонских землях. Богатство и влияние ее родителя обеспечивали приданое, достойное королевской особы, и правители заморских стран засылали сватов в усадьбу олдермена. Этельхельм тщательно берег дочь, готовя ее в жены человеку, способному усилить его власть. Первоначально он планировал, что Эльсвит станет супругой могущественного лорда, а то и королевой и будет ходить в жемчугах и золотое. Но такова была его ненависть ко мне, что он согласился отдать ее за моего двоюродного брата, дабы я не смог отвоевать Беббанбург, а лучше всего – погиб во время штурма. Однако погиб мой кузен, да и Этельхельм Старший сошел в могилу, а его драгоценная доченька прогуливалась рядом со мной по укреплениям Беббанбурга в шерстяном платье, плаще из тюленьей кожи и с языческим амулетом на шее.

– Тебе известно, что я повстречался в Тамвеортине с твоим братом? – начал я издалека.

– Да, господин.

– Разговора по душам между нами не состоялось.

– Господин, ты рассказывал мне.

– Чего я тебе не рассказывал, – продолжил я резко, – это что он пытался убить меня.

Возможно, Эльсвит была слишком молода, чтобы найти правильный ответ, поэтому только пискнула, выражая то ли удивление, то ли испуг. Мы шли дальше.

– И еще я обязан сказать тебе, что дал клятву.