– И были перебиты, – с удовольствием завершил Финан.
– По большей части да.
– По большей части, – повторил я слова Энара. – Ты вроде упомянул, что Скёлль был в городе?
Порыв ветра стряхнул с веток дождевые капли.
– Скёлль – ульфхедин, – заявил Энар, и в голосе его послышалось благоговение. – Против Скёлля и десятеро не выстоят. Он прорвался через ворота с двумя десятками своих воинов-волков и обрушился на «стену щитов», перегородившую мост. Мы тоже напали, с другой стороны реки, и прорвали ее. Мы окрасили реку их кровью, но к тому времени городские ворота уже закрылись.
Так, значит, вылазка Скёлля не удалась. Его колдун оказался прав. Защитники Эофервика дали ярлу отпор, и, чтобы оправдаться за поражение, он повел их в грабительский набег по окрестностям города, захватив рабов, добро и скот, и двинулся обратно через горы Кумбраланд.
– И Сигтригр вас не преследовал? – удивился я.
– А его там не было.
– Он ушел на юг, – глухо проронил Ньялл.
– Мы захватили попа, который сообщил, что Сигтригр повел воинов к Линдкольну, – пояснил Энар. Он не очень уверенно произнес имя короля Нортумбрии.
– Мерсийцы, – процедил Финан.
Он имел в виду, что Мерсия создала какую-то угрозу южным границам Нортумбрии, и Сигтригру пришлось повести людей на усиление гарнизона Линдкольна. Я слушал, как дождь шумит среди голых деревьев, и чувствовал горькое возмущение. Эдуард Уэссекский вторгся в Мерсию? Линдкольн осажден? Утешало лишь то, что Эофервик выстоял, а норманны потерпели поражение в схватке у городских ворот.
Тот, кому Сигтригр поручил командовать гарнизоном Эофервика, был умен и использовал ту же тактику, к какой прибегли даны в битве, когда погиб мой отец. Я был еще ребенком и сражаться не мог, поэтому наблюдал, как нортумбрийская армия вырывается через большую брешь в стене Эофервика. Едва только войско моего отца влилось внутрь, его встретила баррикада, отгородившая место для бойни. И даны утроили в тот день большое кровопускание. Их поэты воспели ту битву, жестокие слова возносились под звуки арф. Я до сих пор помню ту песню и иногда пою ее – не потому, что оплакиваю гибель отца, но из благодарности тому дню, ибо в тот самый кровавый день Рагнар пленил меня.
Я был его саксонским рабом, а стал почти сыном. И любил как отца. Я назывался Утредом Рагнарсоном и принял его веру, стряхнув с себя христианство, как змея, меняющая кожу. Я рос с мыслью, что я дан и хочу быть даном, но рок занес меня обратно к саксам. Wyrd bið ful āræd.
– Сигтригр придет мстить, – заявил я Энару.
В ответ на эту угрозу он с издевкой усмехнулся:
– Ярл Скёлль тоже будет мстить.
– За то, что пленил тебя? – Я хмыкнул.
– За то, что ты ранил его сына, – ответил Энар. – А может, убил?
Так тот юнец в окованном серебром шлеме был сыном Скёлля? Я пожалел, что не знал об этом, иначе утащил бы его с собой еще одним пленником.
ebooksa