Процессы идентификации на поведенческом уровне характерны и для животных. Детеныши идентифицируют себя с родителями, они учатся тем или иным формам поведения, прежде всего добыванию себе пищи. Такая форма идентификации характерна и для детей. Они копируют поведение взрослых, а выпадая в младенчестве из социального окружения, либо погибают, либо воспитываются животными (феномен маугли) и полностью идентифицируют себя с ними. Процесс идентификации первобытного человека проходит на другом уровне. Его можно рассмотреть в нескольких направлениях, соответствующих стрелкам на нашей схеме. «Тело-вне-мира» не требует идентификации в мире, оно постигается интуитивно. Оно не имеет и не может иметь никакой формы. Однако для осмысления самой ситуации разделения тела на две составляющие «тело-вне-мира» тоже получает свою знаковую интерпретацию, однако без необходимости идентификации. Прежде всего была идентификация своего тела в знаковой реальности среди других тел и идентификация своего мира как отличного от других возможных миров.
Давайте представим себе такую ситуацию: Засыпая ночью и выпадая при этом из знаковой реальности, на следующее утро первобытный человек обнаруживает какую-то реальность вокруг себя и себя в этой реальности. Он должен идентифицировать ее и себя, то есть должен понять, что это та же самая реальность, которая была вчера, и он ― тот же самый человек, который вчера заснул. Это и есть процесс первичной идентификации. Для этого необходимо, чтобы полученная вчера информация сохранилась сегодня. Думаю, что многие сталкивались с ситуацией, когда снится очень яркий сон. Когда мы просыпаемся после такого сна, то сначала не понимаем где мы и кто мы. Нам требуется определенное время, чтобы осуществить идентификацию того мира, в котором мы проснулись, с тем миром, в котором жили до того, как нам приснился это сон. Я думаю, что эта ситуация может быть чем-то похожей на то, как просыпался древний человек.
Кроме того, принцип формирования знаковой реальности требует, чтобы знак обязательно был соотнесен с реальным, чувственно воспринимаемым предметом, его признаком или событием. Поэтому свое тело человек должен был соотнести с чем-то внешним, чтобы тело стало знаком. Формирование собственно человеческой телесной идентичности было сложным процессом. Процесс идентификации представлял собой поиск в природном окружении неких образцов, с которыми человеческое сознание могло соотнести свое тело. Из рассмотренных нами выше форм существования наиболее близкими к человеку по формам взаимодействия с реальностью являются животные. Поэтому наиболее естественной представляется идентификация с разными животными. В условиях очень неустойчивой идентичности человек мог идентифицировать себя с волком, а на следующий день стать, например, орлом и т. д. Он как бы примерял на себя различные способы существования. Даже в тех условиях, когда человек уже обрел свою телесную идентичность и выяснил для себя, чем он похож на другие формы существования, а чем отличается от них, он мог периодически выпадать из собственного образа и снова становиться животным, птицей или даже растением (то есть переживать свое существование через эти образы).
Древний мир ― это мир удивительных и чудесных метаморфоз, которые дошли до нас в сказочных сюжетах о превращениях героев в разных существ. И дело здесь не в том, что древние люди были большими фантазерами, они действительно переживали все эти превращения, как неизбежные издержки телесной идентификации. Отголоски этого «сказочного» мира можно наблюдать в поведении детей, которые с легкостью могут идентифицировать себя с разными животными, переживая свое присутствие в мире в виде кошки, кролика, собаки и т. д. Это не просто игра ― это вживание в разные образы, ведь мир ребенка ― это очень пластичный мир, еще не отвердевший под грузом преподнесенного ребенку знания. Став немного старше, ребенок начинает идентифицировать себя с какой-то профессиональной деятельностью, примеряя на себя роль врача, воспитателя, продавца и т. д. Таким образом, процессы идентификации продолжаются и позднее, переходя с телесного уровня на социальный.
Переживание человеком себя как животного нашло свое дальнейшее развитие в тотемистических мировоззренческих системах, где человеческий коллектив (род или племя) вел свое происхождение от того или иного животного, которое являлось для человека первопредком. В качестве тотемов, правда, достаточно редко, могли выступать растения и даже отдельные предметы. Но это тоже неудивительно, ведь мы выяснили ранее, что человек имеет что-то общее со всеми формами существования и теоретически мог соотнести себя с ними. Таким образом, мы можем заключить, что наше представление о том, что человек ― это существо с двумя ногами, двумя руками, двумя глазами и двумя ушами, отличающееся прямохождением, является результатом внедрения тела в знаковую реальность. Еще Платон давал человеку такое определение: «Это двуногое животное без перьев». Гипотетически наш внешний вид мог быть другим. Однако, исходя из того, что любая система знаков коррелирует с чувственными данными, можно сделать вывод, что она не может быть произвольной. Мир, в котором мы живет ― это не результат фантазии, это реальность, развивающаяся по определенным закономерностям. Доказательством этого может служить удивительная схожесть многих мифологических сюжетов, рожденных в разных концах света и в разное время.
Говоря об идентификации человеком собственного тела, нужно упомянуть еще об одном интересном феномене, который я назову «собиранием» тела. В древних культурах мы встречаем представление о «душе». Ученые, исследовавшие этот культурный факт, единодушно сходятся в том, что эти представления очень сильно отличаются от того, что подразумевается под этим термином в христианской традиции и что вкладывает в него современный человек. И они совершенно правы. Например, в традиционных культурах сибирских народов термином «душа» на русский язык могут переводиться такие слова, как: глаза, мозг, сердце, кровь, дыхание. Считалось, что душа могла находиться в грудной клетке, в животе, в волосах, ногтях, подмышке и т. д. У чукчей бытовало представление о том, что существуют отдельные души различных органов тела. Человек мог иметь несколько душ. Все дело заключается в том, что понятие души тесно связано с процессами идентификации. В древних и традиционных культурах оно связано с процессами телесной идентификации, а в христианской традиции с иным видом идентификации, о котором мы поговорим немного позже.
Душа в человеческом теле ― это признак (знак) телесной идентичности. Сама душа представлялась в некоем вполне определенном физическом облике, и могла представлять собой уменьшенную копию того или иного человека. Один из известных исследователей культуры алтайцев Л. Потапов называет душу двойником человека. (Здесь уместно вспомнить про удвоение реальности благодаря знакам). Если душа покидала тело, то шаман всегда мог отыскать ее по физическим признакам. Зачем же нужно было такое удвоение реальности? Именно для телесной идентификации. Уподобление человека животному не представляло собой отождествления с ним, оно было необходимо для того, чтобы выйти на новый уровень ― уровень самоопределения своего тела, отличного от других тел. Душа стала своего рода знаком для тела, носителем его смысла, позволила представить тело именно таким, а не каким-то иным образом. Можно предположить, что тело собиралось в некую целостность постепенно, а выделение отдельных частей тела как отдельных сущностей было необходимой составляющей процесса познания. Поэтому и существование душ отдельных частей тела тоже вполне объяснимо. Наличие у человека двух или трех душ было также свидетельством его двойной или даже тройной идентификации, если человек мог существовать в нескольких мирах (например, шаманы).
Имея душу, человек уже не мог с легкостью превратиться в то или иное животное, стать деревом и т. д., душа стала знаком его телесной идентичности именно в человеческом облике. Шаман, имеющий две души, мог превращаться в медведя, волка и т. д. и в таком облике отправляться в иные миры. Но для этого он обязательно должен был пройти процедуру телесной трансформации (шаманская болезнь), которая представляла собой тяжелые телесные страдания. Получается, что с помощью представления о душе, как знаке тела, была жестко закреплена телесная идентичность человека, сломать которую можно было только через серьезные физические мучения. А значит физические изменения тесно связаны с ментальными процессами. Процессы телесной идентификации требовали огромных мыслительных усилий, поэтому и наибольшие физические изменения в человеке произошли именно на самых ранних этапах человеческой истории. Это подтверждается исследованиями из области физической антропологии.
Процессы идентификации в мифологических сюжетах
В задачи данного повествования не входит подробный анализ мифологии древних народов, в которой получили свое отражение многие процессы становления собственно человеческого способа существования. Это требует отдельного и довольно объемного изложения. Однако на отдельных мифологических сюжетах мы все-таки можем остановиться. Целостный мир в сознании первобытного человека прошел два этапа разделения: 1) Выделение мира вокруг и тела, существующего вне мира; 2) Из тела, существующего мне мира, выделяются «тело-для-себя» и «тело-для-других». Первое разделение сформировало и первую мировоззренческую систему, характерную для многих древних обществ. В этой системе выделяется сакральный центр и периферия. Сакральный центр ― это мировая ось, которая чаще всего представлялась в виде Мирового дерева. Но также существуют варианты представления мировой оси в виде гигантского существа. Достаточно вспомнить древнегреческий миф об Атланте, который держит небо и таким образом поддерживает все мироздание. Мировая ось является знаковым переосмыслением ситуации существования тела, которое не принадлежит миру, оно находится вне мира и творит этот мир. Периферия ― это вся знаковая реальность, в которой существует человек. Во многих культурах существовало представление об отождествлении тела человека с деревом, что также говорит в пользу того, что Мировое дерево может быть знаковой заменой тела человека.
Второе разделение могло сформировать другую мировоззренческую систему. «Тело-вне-мира», представляющее собой неделимую целостность, существующую вне пространства и времени, центральная ось, творящая мир вокруг себя, раздваивается. От него отделяется «тело-для-другого», погрузившееся в мир и ставшее носителем значений. Целостность тела сохраняется в рамках «тела-для-себя», которое продолжает нести в себе характеристики сакрального центра. В соответствии с этой мировоззренческой системой, мир возник в результате расчленения некоего первичного существа (божества, великана, первопредка и т. д.) на части. Из этих частей возникает все мироздание: земля, воздух, камни, деревья, и т. д. Расчлененное тело (или «тело-для-другого») становится основой определенного космического порядка, где каждая часть представляет собой элемент (знак) мироздания и определяет пространственно-временную картину мира.
Очень показательные мифы творения можно встретить, например, в скандинавской («Старшая Эдда» и «Младшая Эдда») и в древнеиндийской мифологии («Ригведа»). Например, в «Младшей Эдде» мир создается путем расчленения Великана Имира. Из его плоти возникает земля, из костей ― горы, из передних и коренных зубов ― валуны и камни, из крови ― океан, из черепа ― небосвод, из мозга ― облака, из волос ― лес, из век ― стены Мидгарда (средняя ограда ― мир людей). Заметьте очень интересную деталь: веки ― это граница мира людей, то есть наш мир находится в пределах зрительного восприятия. Опуская веки, человек выходит за пределы своего мира.
Разделение «тела-для-другого» на части очень хорошо можно представить с помощью языка жестов, где каждый жест является знаком. В связи с активным использованием речи, мы пользуемся небольшим количеством жестов, однако они активно присутствуют в нашей жизни. Кивок головы, пожимание плечами, разведение руками и т. д. Каждый из этих жестов имеет определенное значение и является знаком. Мы постоянно используем тело, чтобы донести до других определенную информацию. Мы украшаем свое тело, одеваем, причем одежда служит не только для согревания тела, но в большей степени демонстрирует нечто окружающим. С помощью одежды, прически, макияжа мы хотим что-то сказать о себе другим. Для первобытного человека изначально тело было единственным инструментом в формировании картины мира, поэтому столь велика его роль в древних космогониях.
Ситуация «качания», как промежуточная между различными способами существования, в мифах осмыслялась как возможность свободного перемещения между небом и землей, доступная каждому человеку. Дерево, гора, веревка, лестница, как варианты центральной оси, осуществляющей связь между небом и землей, символизировали собой возможность периодического переживания телесного опыта «существования-для-себя» и даже «существования-вне-мира». Оформление структуры мира сопровождалось определением четких границ, все более затруднявших такой переход, а точнее требовало его ограничения, что и нашло свое выражение в мифах, повествующих о прерывании свободного сообщения между мирами. Архаический миф о дереве, веревке, горе, лестнице или мосте, которые в начале времен соединяли небеса и землю, был распространен у народов в самых разных уголках земли. Из-за ошибки, совершенной мифическим предком, либо из-за волевого решения божества связь эта оборвалась ― дерево было срублено, веревка или лестница разорваны. Эта же ошибка стала также причиной смертности человека. В плане непосредственных переживаний человека это можно рассматривать как утрату человеком способности свободного перехода от «существования-для-других» к «существованию-для-себя» и обратно.
Равномерное движение маятника было нарушено, произошло замыкание человеческого существования в цикл. Время тоже стало переживаться как циклическое (суточные, годовые, а затем и более крупные циклы). Это знаменовало собой формирование устойчивой мифологической картины мира, имеющей четкие пространственно-временные характеристики, а также мифологического мышления, способного посредством мифов осуществлять синтез двух способов существования, двух способов мироощущения ― вневременного (для себя) и разворачивающегося во времени (для других). Сакральная сфера стала рассматриваться как недоступная для человека, а мир знаков ― профанная сфера ― как место постоянного присутствия и проживания человека. Эта ситуация очень хорошо иллюстрируется материалами, уже представленными выше в главе 3 части 1 «Краткая история знания». Чем меньший доступ человек имеет к сакральной сфере, тем более абстрактным и отвлеченным от непосредственного опыта становится само знание. И тем более могущественными и недоступными для непосредственного общения становятся божества, населяющие сакральную сферу.
Тело знака и его значение
Дальнейшие процессы по формированию знаковой реальности и идентификации в ней человека проходили уже за рамками первобытности и были связаны частично с древними цивилизациями, а в большей степени характерны уже для средневековых обществ. В этот период завершается еще оно разделение: сам знак делится на: тело знака (его физическая сторона) и значение знака (его идеальная сторона). Мы уже говорили о том, что знак обязательно должен иметь какую-то форму, которую мы воспринимаем с помощью органов чувств ― например, звуковую, зрительную или вкусовую. То есть мы обязательно должны увидеть, услышать или как-то по-другому ощутить знак. Рисунок, произнесенное или написанное слово ― имеют свою конкретную ощущаемую оболочку. Это и есть тело знака. Но при этом знак всегда имеет какое-то значение, мы вкладываем в него определенный смысл, и именно этот смысл делает тот или иной предмет знаком.
В первобытном обществе человек не разделял тело знака и его значение. Такой способ мышления называется в науке магическим мышлением. Знаком, то есть носителем значения для первобытного человека, было все, что его окружало. А это была природная реальность, поэтому первобытный человек взаимодействовал со знаками тоже физически. Рассмотрим эту ситуацию на конкретном примере. В первобытном обществе знаком человека часто выступало дерево. Существовали мифы о рождении человека из дерева, а также обряды похорон человека в стволе дерева. У каждого человека могло быть свое дерево, которое выполняло роль идентификатора, а значит, по представлению древнего человека, в этом дереве мог жить его дух-хранитель. Чтобы навредить человеку, достаточно было причинить вред этому дереву или даже срубить его. Последствия были катастрофическими: дух-хранитель покидал дерево, нарушалась идентификация, человек терял опору в мире знаков, ведь дерево, как носитель его идентичности в этом мире, уничтожалось. Никакой мистики здесь нет. Просто древний человек не отделял смысл от предмета ― носителя этого смысла.
Но древний человек не просто приписывал свои значения окружающим его предметам, он стал создавать новые предметы, звуки и образы как носители смысла, что и составило основу того, что мы называем культурой. Большую роль здесь могло сыграть овладение речью. Благодаря речи произошло четкое закрепление границ (контуров) отдельных предметов. Называние предметов способствовало их возвращению из бесформенного потока бытия, и поэтому было равносильно новому творению. В архаических культурах речь и передаваемая с помощью речи информация воспринимались чисто физически. Еще Гомер представлял слова в виде физических предметов, вылетающих изо рта говорящего. Пока человек не отделяет в своем сознании физическую сторону знака от его значения, он живет и взаимодействует с миром в рамках магического мышления. Как только значение знака начинает существовать отдельно от его «тела», появляется так называемый идеальный мир, о котором говорится в учении Платона об идеях.
Если мы проанализируем наш язык, который отражает и наше мышление, то увидим, что в языке есть слова (знаки), обозначающие конкретные предметы, то есть все то, на что мы можем указать в окружающем нас пространстве. Кроме этого в нашем языке есть слова, которые невозможно привязать к конкретным предметам, хотя они выражают некоторые связи, признаки и т. д. Мы не можем потрогать или увидеть дружбу, время, вину, ответственность и т. д. Это некие абстрактные понятия, надстраивающиеся над физическим уровнем переживания реальности и обозначающие связи в исключительно нашем, человеческом мире. Первый вид знаков мы можем назвать «указанием», а второй «выражением». Знак-указание всегда указывает на некоторое «телесное» существование в мире. Знак-выражение ― это чистая идеальность, реально нигде в мире не существующая. Откуда берутся знаки-выражения, если их нет в окружающем нас мире?
ebooksa