Граф выпрямился.
– Даю вам слово дворянина, что я этого не делал. Вам достаточно или желаете, чтобы я принес присягу?
– Достаточно, – согласилась Анита. – Но неужто вы оставите этот случай без внимания? Надо бы провести расследование…
– В замке находится официальное лицо. Ваш поручик… Он уже дал мне понять, что я здесь не распоряжаюсь. Вот пусть и расследует, если ему угодно. Хотя, насколько я знаю, в своих предыдущих попытках он не преуспел. И смерть Нова-Лингу – на его совести…
Крыть нечем, козырь потрачен впустую. А Ингерас, почуяв слабину, вновь прибрал инициативу к своим рукам:
– Вернемся к вашему здоровью, сударыня. Предписываю вам трое суток полного покоя и постельного режима. Будете пить отвары красного клевера, вереска и кипрея. Раз в сутки натощак – ложку полынного настоя. У меня в аптечке достаточно сухих трав, я вам пришлю. Плюс ко всему: обильное питание и разумные дозы крепленого вина. У меня есть десяток бутылок настоящего испанского хереса, вы наверняка его любите. Скажите вашей служанке, чтобы она зашла ко мне, я все передам. Засим – разрешите откланяться. Вечером навещу.
Граф встал и удалился.
– Вот воображала! – произнес вполголоса Максимов, едва дверь затворилась. – На вид – страшилище, а как форсит!
– В нем течет благородная кровь… этим все сказано.
– Опять кровь! Меня уже мутит… Про Нова-Лингу – это правда?
– Чистая. Я заглядывала в склеп еще до того, как пошла к китайцу. Почему-то не сомневалась, что ее и после смерти не оставят в покое.
Про поединок в темноте и петлю, едва не задушившую ее, Анита умолчала. Незачем Алексу это знать – переполошится, еще чего доброго забаррикадирует комнату… С него станется. Он и так-то весь на взводе, вскочил со стула, ходит как неприкаянный.
– Ты ему веришь?
– Кому? Графу? В общем, да. Я уже говорила: такие люди, как он, честными словами не разбрасываются.
– Но кто тогда это сделал?
– Это мы тоже обсуждали: в замке есть кто-то еще… кто-то, помимо тех, кого мы знаем. Он скрывается, но вместе с тем именно ему мы обязаны всем, что происходит.
– А граф?
– Он, конечно, осведомлен. Но он сам зависит от этого человека.
Каждый раз, когда Анита упоминала о том, кто прячется в замке, перед глазами Максимова вставала Лилит. Да, она тоже пряталась, но представить себе это трепетное создание в образе бессердечного кукловода – нет, немыслимо! Максимов знал, что внешность бывает обманчива, но не до такой же степени…
Херес у графа Ингераса нашелся отменный, дорогой, вызревший в винодельне дона Бениньо Барбадийо. Анита с наслаждением выпила стакан и погрузилась не в болезненное оцепенение, как перед тем, а в крепкий спокойный сон. Максимов же все так и ходил по комнате, охваченный тревогой и раздираемый противоречиями.
ebooksa