– А почему мне представить себя в уме кем-то проще, чем быть собой? – спросила Манька простодушно. – А навязчивые мысли откуда берутся? И почему память черна, как уголь? Я бы не расстраивалась, но где взять помощь в таком деле, которое люди делают сообща?
– Ох, Манька, – тяжело вздохнул Дьявол. – Так проклятый человек обречен уходить из жизни, закрытый от всего мира. Барахтайся, не барахтайся, а поле твое уже занято. Соль земли делает тебя безводной пустыней, и соль твоя – мерзость передо мной.
– Какая еще соль? – чертыхнулась она, вспомнив дядьку Упыря, который тоже рассуждал о соли.
– Железо. Имя ему – Кровь!
– Вот почему ты называешь меня Городом Крови?
– Это огонь, в который бросают человека, чтобы он был не жив и не мертв. Очиститься – крепкая мышца нужна. Помню, в стародавние времена были люди, которые в огне не горели и в воде не тонули. Мой Огонь их лижет – а они не горят. И никто из них не ушел в Небытие, потому что не знаю, как извести народ сей. А ну, как и ты из их числа? Доведу я тебя до пекла, посмотрю, чем это мне самому повернется. Спешить-то мне некуда, твой конец за мой не заскочит… А если заскочит, Бытие с Небытием местами поменяются, и тут не только мне, но и Абсолюту голову снесет, потому что новый Бог начнет устанавливать порядок.
– Что, Абсолютный Бог не захочет стать Бытием? – грустно усмехнулась Манька. – Мне кажется, люди обрадуются… Тебя они за Бога не считают, им нужен другой Бог, – уязвила она Дьявола.
Теперь, когда они сидели рядом в болотной грязи, а солнце мирно катилось за горизонт, Манька почувствовала себя словно бы на твердой земле, далеко от сюда, и остров уже не казался ей чем-то вожделенным и недосягаемым. Остров и остров, еще один, если повезет, скоро набредут на другой.
– Абсолютный Бог всегда Бытие, – приструнил ее Дьявол. – Для меня. Я его вижу, но войти в Него не могу, мы с ним как плюс и минус. Вся земля, которая у меня есть, взята от Него, Он мое начало и конец. В Нем столько возможностей заложено, что я до сего дня не перестаю черпать вдохновение, и все, о чем бы ни попросил, даст мне. Абсолютный Бог – Душа моя, и Дух мой лежит на Нем. Имя Души моей – Бездна. И я борюсь с этой Бездной, как ты со своей душой. Сочувствую всякому, кто помыслами сердца своего назвал ее Отцом и устремил к ней ноги. Я не рукотворное творение, но даже я не всегда могу с Бездной поладить, и нет-нет, мы обмениваемся воинами Света и Тьмы.
– Ну, ты, конечно же, с воинами Света, впереди, на белом коне…
– Нет, – Дьявол скромно потупил глаза. – Я с воинством Тьмы. И исподтишка. Потому и тренирую бойцов в таких условиях, чтобы не обращаться к ним напрямую. Зомбирую, чтоб ваше голое сознание не остановилось, когда Душа Моя предстанет пред ними. И чтобы, если вдруг про меня Душа спросит, участие мое ни прямыми, ни косвенными уликами не подтвердилось. Не я учил, не я натравил, не я приказал, сами с собой боролись, сами к Абсолютному Богу стремились, сами туда поросились. К чему мне ссориться с Душою Своею? А люди бегут от меня и третируют Душу, подыхая, как мухи, и поднимают новую землю, которая летит ко мне Воинством Света, расширяя мои пределы. Когда-то Бездна заключила меня в землю, и я хочу, чтобы моя земля стала такой огромной, как Бездна, а для этого нужна материя сознания, чтобы, сгорая, могла Бездну потревожить. Земля, Маня, это наше с Бездной творение, пластилин, из которого я слепил себе кожу и рожу.
– Это как?
– Манька, ты и так нас с Абсолютом рассмотришь, и так, а все равно будет не по-твоему. Чего тебя в трясину-то понесло? Прыгнув с высокой скалы на виноградник, нельзя отведать виноград.
– Ты же сам позвал, – усмехнулась она, мысленно посмеявшись над собственной глупостью.
– На то я и Дьявол. Как еще узнаю, что у человека вместо мозгов? Сама-то поняла, что у тебя их нет?
Дьявол поднялся, протягивая руку. Манька заметила, что он снова чист, и невольно позавидовала – никакая зараза к нему не пристает.
– Хватай руку, не изображай из себя героя-одиночку, а то снова свалишься, как один отрок, который заснул над мутью и выпал замертво из окна перед всем миром. И даже апостол Павлик, узник и раб Спасителя, не смог этот феномен объяснить. А он, знаешь ли, имел грамоты при себе и каждый день вчитывался в произведения мудрецов, расшифровывая послания умнее, чем сам мудрец.
Манька еще раздумывала, принять ли помощь Дьявола, взвешивая все за и против. Пожалуй, не стоило хватать его руку торопливо, как за ту полоску дернины, с которой ухнула в бездну, но без него она бы не выбралась. Грязно бурое пятно, в два с половиной метра, но длиною в жизнь, просматривалось отчетливо. Теперь, когда смерть отступила, она внезапно почувствовала мир, как огромное пространство вокруг себя, из которого совершенно не хотелось никуда уходить.
И протянула руку в ответ.
И вдруг почувствовала, что что-то (или кто-то) схватил ее за ногу и рванул вниз. От неожиданности она испустила испуганный вопль, едва успев схватиться за посох и за ногу Дьявола, чтобы не съехать по мыльной глине назад.
ebooksa