Приговорён к свободе

– Мы сумеем защитить нашего капитана, уж поверь, – сказал он совершенно серьёзно, глядя на мою восставшую команду и снимая с пояса пистолет. Я вздрогнула, когда с моря раздался выстрел и громкий голос из рупора: "Сдавайтесь. Вы окружены".

– Уходим, – отрезал Ад, махнув рукой своим подчинённым. Путь им преградила моя команда во главе с Охотником, а Каспер взял на прицел самого Адама, остановив его.

– Ну уж нет, – с улыбкой сказал Каспер, взяв за плечо Ада, когда он остановился и приподнял руки, оказавшись безоружным. Каспер приставил свой пистолет к его затылку, отходя от борта, становясь как можно ближе к капитанской каюте, оказываясь в недоступном для наших врагов месте. – Наша очередь устанавливать правила, – добавил он. Мельком взглянул на меня и проговорил с таким спокойствием и хладнокровием, словно готов был выстрелить прямо сейчас: – Капитан, тебе решать.

Сейчас моим единственным желанием было убить Ада, уничтожить ужас своей юности, от одного имени которого до сих пор бросало в дрожь.

«Все демоны на земле. И если ты не борешься с ними, то сам становишься одним из них».

Как далеко я готова уйти в охоте на монстров, прежде чем сама стану одной из них?

Или я уже стала?

Август

– С Рождеством, мама, – я смотрел только на неё, узнавая даже спустя целое десятилетие. Она очень изменилась – наверное, многие бы даже не узнали Лизу, но только не я.

– Август? – прошептала она, подходя ближе. – Это ты? – я видел в её глазах удивление, но самое страшное – боль. Вздохнув, обречённо кивнул, приготовившись услышать самый страшный ответ. Отведя на секунду глаза, поймал рассерженный взгляд Питера. Но брата легко понять. Я бы на его месте заехал себе по лицу.

– Сын, – мама крепко обняла меня, с трудом держась на ногах. Я нежно улыбнулся, откидывая с её лица седые волосы. – Ты вернулся… – я действительно не думал, что она сможет простить меня. Предполагал, что мама будет ждать моих извинений, а я постараюсь перешагнуть через свою гордость. Но всё оказалось гораздо проще.

– Я приехал на Рождество, – прошептал я, вспоминая, как говорил почти то же самое Еве несколько лет назад, когда вернулся в город на три дня. Аврора тогда была совсем маленькой, но почти не плакала – ей всего лишь было нужно постоянно видеть родное лицо матери. Честно говоря, когда я ушёл с корабля, сорваться хотелось в первую очередь именно к Еве и Авроре, но я понимал, что ни к чему это не приведёт.

– На Рождество? – мама нахмурилась. – И завтра ты уедешь? – вскрикнула она немного хрипло, отстранившись. – Снова? – я увидел в её глазах слёзы и хотел возразить, но меня перебил брат.

– Август, можно тебя на минуту? – он подошёл ко мне и указал головой на дверь. Я кивнул, выходя из дома на морозный ночной воздух и глядя на маму, к которой уже подошёл отец Питера, Арман, успокаивая её.

– Зачем ты так? – прошипел он, опираясь на косяк двери и перекрывая мне дорогу в дом. – Сначала я, теперь мама…

– Скажи, она вспоминала обо мне? – тихо спросил я, игнорируя вопрос брата. Питер тяжело вздохнул, закрыл глаза и кивнул.

– Ты не представляешь, чего нам иногда стоило успокоить её. Август, тебя не было с ней. И ты не можешь сейчас просто прийти, поздравить маму с Рождеством и вернуться в свою чёртову контрабанду, как будто ничего и не было! – брат повысил голос, встав прямо.

– Ты ничего не знаешь о моей команде, – твёрдо сказал я. Меня всегда раздражало то, что он судил по одному лишь названию, но понятия не имел, чем я занимаюсь на самом деле. – Мне тоже было тяжело. Иногда моя жизнь… – продолжил я, но Питер не дал мне договорить.

– Ты не можешь продолжать работать с дьяволом и спрашивать, почему ты всё ещё в Аду, мой дорогой братец, – сказал он. Я ничего не ответил. Питер кивнул, видимо, поняв это как-то по-своему. – Так я и знал, – хмыкнул он, сжав губы. – Вот видишь? Ничего не изменилось, – и ушёл в дом, закрыв передо мной дверь. Я опустился на ступени и закрыл лицо руками.

Конечно, он прав. Глупо ждать от жизни чудес и добра, если сам занимаешь противоположную сторону, хотя чёткой границы между добром и злом нет – у каждого своя мораль и свои принципы. Но я никогда и не питал ложных иллюзий, не ждал от судьбы чего-то особенного.