Несколько сот человек, в которых нельзя было не узнать с первого раза солдат, одетых частью в красные рубашки, частью в обыкновенный костюм, кучками стояли по набережной. Почти у всех через плечо висели сумки, как у людей, собравшихся в дорогу. Моряки и рыбаки с их семьями перемешивались с этими воинственными путешественниками, увеличивая еще более живописность картины.
Взоры толпы устремлялись на два парохода, стоявшие на якоре на некотором расстоянии от берега и пускавшие из своих труб черные столбы дыма, которые показывали, что всё готово к отплытию. Но больше, чем пароходы, больше, чем море, больше, чем начинающая зажигаться огнями Генуя, занимала внимание толпы дорога, шедшая от Кварто к пристани. Среди самых оживленных разговоров собравшиеся зрители оборачивались, чтобы взглянуть на нее. Вновь прибывающие делали то же, смотрели по тому же направлению. Очевидно, дорога эта обладала какой-то магнетической силой, потому что притягивала взоры всех и каждого.
И неудивительно: отсюда должен был явиться Гарибальди.
Роберт и Валентин сидели рядом на придорожном камне, покуривая из своих глиняных трубочек. Валентин был одет в свой старый мундир альпийских стрелков[258]: коричневый казакин с зелеными обшлагами, серые брюки с кожаными штиблетами и суконную шапку зеленого цвета.
Роберт носил такие же брюки, как Валентин; что же касается остальных частей его костюма, то они ничем не обличали в нем солдата.
— Ну, что же, Валентин, — сказал ему Роберт, — едем мы, наконец, или нет?
— Теперь-то уж наверное едем.
— Да… промучили таки нас порядком. Подумаешь, сколько времени сидим мы, сложа руки, в Генуе.
— Сколько времени! Какой ты чудак, право. Неужели ты думаешь, что снарядить такую экспедицию — то же, что стакан воды выпить.
— Разумеется, это дело трудное. А все-таки было ужасно скучно ждать.
— Вольно ж нам было кипятиться. Впрочем, что об этом рассуждать. Прошло ведь. Сегодня поедем наверное.
— Что это так долго нет генерала?
— Как долго? Разве он назначил час? Будьте вечером на пристани, велел он сказать нам, а часа не назначал.
— Ах, Боже мой, когда же, наконец, мы поедем!
— Смотри, пароходы уже дымятся. Каких-нибудь полчаса осталось, не больше. Хотелось бы мне знать, на котором из двух мне придется ехать.
— По мне всё равно, на том или на другом.
— Да и для меня, пожалуй, тоже…
— Тот, что направо, «Ломбардо», не правда ли?
— Да, «Ломбардо». Им будет командовать Биксио, опытный моряк. А тот, что подальше, «Пьемонт». Им будет командовать сам Гарибальди.
— А Федерико всё еще нет? — спрашивал Роберт, смотря по направлению к городу. — Кто знает, явится ли он. Ведь ты знаешь, он остается.