Неудобные вопросы о религии и Церкви

Для продолжения иерархического служения в Церкви апостолы стали рукополагать епископов и пресвитеров. И не позднее II века в Церкви сложилась трехстепенная иерархия, включавшая епископов, пресвитеров и диаконов.

Апостольское служение передавалось в Церкви только по мужской линии, и священниками и диаконами становились только мужчины. Это правило восходит к самым первым годам бытия Церкви. Православная Церковь сохраняет тот строй церковной жизни, который сложился тогда, и не считает себя вправе вносить в него радикальные изменения.

Вопрос о том, почему женщина не может быть священником, неоднократно обсуждался в православной богословской литературе. Один из ответов: священник на богослужении является образом Христа, а Христос был мужчиной. Однако этот аргумент не убеждает тех протестантов, которые внесли изменения в церковный строй под влиянием феминизма и господствующего в западном мире представления о том, что женщина должна быть во всем уравнена в правах с мужчинами.

Равенство мужчин и женщин перед Богом – один из постулатов апостольской проповеди. Апостол Павел писал, что в Церкви «нет мужеского пола, ни женского: ибо все вы одно во Христе Иисусе» (Гал. 3:28). Однако тот же апостол утверждал, что в Церкви существуют различные служения, и не каждое доступно каждому: «Дары различны, но Дух один и тот же; и служения различны, а Господь один и тот же; и действия различны, а Бог один и тот же, производящий все во всех. Но каждому дается проявление Духа на пользу… Тело же не из одного члена, но из многих. Если нога скажет: я не принадлежу к телу, потому что я не рука, то неужели она потому не принадлежит к телу? И если ухо скажет: я не принадлежу к телу, потому что я не глаз, то неужели оно потому не принадлежит к телу?» (1 Кор. 12:4–6, 14–16).

В соответствии с этим учением Церковь распределила сферу ответственности между своими членами, в том числе между мужчинами и женщинами. Не всякий мужчина может стать священником, но только тот, кто соответствует каноническим правилам, например не состоит во втором браке, не имеет увечий, которые препятствовали бы ему нести служение, имеет соответствующее образование. Наличие в Церкви мужчин-священников и мужчин-мирян не является какой-либо дискриминацией последних.

Точно так же отсутствие у женщин возможности становиться священником не является дискриминацией женщин или нарушением их прав. Речь идет о различном распределении служений, функций, обязанностей, сфер ответственности, а не о принижении одного пола и возвышении другого. Как в семье женщина может быть дочерью, сестрой, матерью и бабушкой, но не может быть ни сыном, ни братом, ни отцом, ни дедушкой, точно так же и в Церкви служение отцовства является прерогативой мужчин.

В истории были женщины, которых Церковь прославила как «равноапостольных». Они не несли служение апостолов в его иерархическом аспекте, но они несли важнейшее миссионерское и просветительское служение, и отсутствие священного сана не мешало им уподобляться апостолам в проповеди Христа. К числу равноапостольных женщин относится одна из учениц Иисуса Христа Мария Магдалина, просветительница Грузии Нина, просветительница Руси княгиня Ольга.

В современной Православной Церкви женщине отводится достойное и почетное место. Женские служения многообразны и не сводятся исключительно к вспомогательным функциям. Женщина может быть не только певчей, но и регентом церковного хора, и большинство церковных регентов – женщины, имеющие в своем подчинении женщин и мужчин. Только женщина может быть игуменией женского монастыря, и в таком монастыре все подчиняются ей, включая мужчин-священников. Женщина может быть профессором богословия. Ничто не препятствует женщинам занимать административные должности в Церкви, не предполагающие наличие иерархической степени, например руководить крупными церковными учреждениями.

В Древней Церкви существовал институт диаконисс, но их служение не было идентично служению диаконов-мужчин. В их функции входила помощь епископу при крещении женщин, а также благотворительная деятельность. В богослужении наравне с диаконами они никогда не участвовали. В настоящее время наиболее близким к древнему служению диаконисс является служение монахинь в женских монастырях, а также тех женщин на приходах, которые помогают священнику в миссионерской и просветительской работе.

70. Церковь не венчает браки с атеистами, с представителями иных религий. Да и православного с католичкой не всякий священник повенчает. Почему? В современном мире, где столько смешанных браков, не следует ли Церкви пересмотреть свою позицию?

Церковь не рекомендует своим чадам вступать в брак с иноверцами или неверующими – в том числе по той причине, что единство в вере является скрепляющим фактором для всей семьи. Если супруги принадлежат к разным религиям, это может стать источником раздоров и конфликтов. Это также неизбежно скажется на детях, ибо каждый из супругов будет стараться воспитать их в своей вере.

В то же время, если брак был заключен до того, как одна из сторон приняла православную веру, тогда действует следующий принцип, сформулированный апостолом Павлом: «Если какой брат имеет жену неверующую, и она согласна жить с ним, то он не должен оставлять ее; и жена, которая имеет мужа неверующего, и он согласен жить с нею, не должна оставлять его» (1 Кор. 7:12–13). По словам апостола, «неверующий муж освящается женою верующею, и жена неверующая освящается мужем верующим» (1 Кор. 7:14).

Тот факт, что Церковь не венчает браки с атеистами или представителями иных религий, вполне объясним. Каким образом человек, не являющийся членом Церкви, может участвовать в церковном таинстве? Тем не менее такие браки признаются Церковью законными. Об этом говорится в «Основах социальной концепции»: «В соответствии с древними каноническими предписаниями, Церковь и сегодня не освящает венчанием браки, заключенные между православными и нехристианами, одновременно признавая таковые в качестве законных и не считая пребывающих в них находящимися в блудном сожительстве».

Иная ситуация возникает, если православный христианин или православная христианка вступает в брак с лицом, принадлежащим к другой христианской конфессии: «Исходя из соображений пастырской икономии[4], Русская Православная Церковь как в прошлом, так и сегодня находит возможным совершение браков православных христиан с католиками, членами Древних Восточных Церквей и протестантами, исповедующими веру в Триединого Бога, при условии благословения брака в Православной Церкви и воспитания детей в православной вере. Такой же практики на протяжении последних столетий придерживаются в большинстве Православных Церквей».

Такая практика оправдывается многовековым опытом Русской Православной Церкви. В частности, в истории России известны многочисленные случаи династических браков, при совершении которых переход неправославной стороны в православие не был обязательным. При этом венчание совершалось в православном храме.

Если какой-либо священник отказывает в венчании супружеской паре, в которой одна из сторон принадлежит к Православной Церкви, а другая к инославной христианской конфессии, это означает, что священник либо не знаком с официальной позицией Церкви, либо не согласен с ней. В последнем случае супруги могут обратиться к правящему архиерею той епархии, в приходе которой намереваются обвенчаться.

71. В церкви не отпевают самоубийц. Разве это гуманно? Ведь не от хорошей жизни кончают с собой. Разве самоубийцы не заслуживают сострадания? А их родственники – разве не нуждаются в сочувствии и утешении?

Самоубийство несовместимо с верой в Бога. Причиной самоубийства чаще всего бывает состояние глубокого отчаяния, безысходной богооставленности. Там, где есть вера, где есть чувство присутствия Бога, нет места мысли о самоубийстве.

Церковь исходит из того, что хозяином жизни человека является Бог: от Него зависит и рождение, и смерть. Никто не вправе препятствовать человеку появиться на свет, и никто не вправе лишить кого-либо жизни, даже самого себя.

В древности самоубийц не хоронили на христианских кладбищах. Канонические правила строго запрещают отпевание в храме самоубийц и молитвенное поминовение их за Литургией. Столь строгое отношение Церкви к самоубийцам обусловлено тем, что самоубийство рассматривается как смертный грех, за который человек не может принести покаяния при жизни, потому что момент совершения греха и момент смерти совпадают.