У каждого из персонажей был свой защитник. Петра I защищал экс-премьер Виктор Черномырдин, Сталина — один из участников путча 1991 года генерал Валентин Варенников, Ленина — лидер КПРФ Геннадий Зюганов, Менделеева — академик Сергей Капица, Достоевского — представитель России при НАТО Дмитрий Рогозин, Александра II — академик Андрей Сахаров, Екатерину II — губернатор Краснодарского края Александр Ткачев. Спикеру Государственной думы Сергею Миронову достался Александр Суворов, художнику Илье Глазунову — Иван Грозный, поэту Юрию Кублановскому — Пушкин. Митрополиту Кириллу было предложено защищать имя святого благоверного князя Александра Невского.
Прежде чем дать согласие на участие в телевизионном шоу, митрополит Кирилл отправился за благословением к Святейшему Патриарху Алексию II. «Когда мне предложили принять участие в проекте „Имя России“, я вначале засомневался, стоит ли откликаться на это приглашение, — вспоминает Патриарх Кирилл. — Как известно, я веду на Первом канале религиозную передачу „Слово пастыря“… А вот проект „Имя России“ — это уже совсем другой жанр. Это дискуссия, и отстаивание своей позиции могло сопровождаться в том числе и неким напряжением в диалоге с другими. А ведь Церковь призвана не разделять, а объединять. И поэтому я подумал, а имею ли я право, будучи митрополитом, иерархом Русской Церкви, войти в дискуссию, которая может разделить людей. И, не найдя ответа, обратился к Святейшему Патриарху Алексию II. Когда он выслушал меня, то ответил немедленно. Святейший Патриарх не всегда давал ответы сразу. Проработав с ним бок о бок 29 лет, я привык к тому, что часто Святейший брал паузу, прежде чем вынести свое суждение. А здесь, к моему удивлению, он сразу с очень доброй улыбкой сказал: „Владыка, непременно согласитесь — нужно защитить Александра Невского“. Получив благословение Первосвятителя, я с легкой душой принял участие в этом обсуждении»[485].
Митрополит Кирилл указывает на три побудительные причины, мотивировавшие его согласие на участие в телепередаче. Во-первых, его привлекла «сопряженность идейного замысла новой передачи с опытом тысячелетней отечественной истории». Во-вторых, «концепция этого телепроекта обладает мощным познавательным и просветительским потенциалом, способным сделать… программу равно интересной для людей разных поколений и профессий, неодинакового образовательного уровня и жизненного опыта, относящихся к различным социальным слоям и имеющих несхожие политические убеждения. Для пастыря… это идеальная ситуация, ибо слово Божие не знает понятия целевой аудитории». Третий привлекательный момент заключался «в возможности соединения гражданственной, воспитательной и нравственной задачи с дискуссионной формой популярного ток-шоу или, лучше сказать, дискуссионного клуба». Наконец, митрополит говорит о главной причине своего согласия участвовать в передаче: «Телепроект „Имя Россия“ представляется мне насущно необходимым современному российскому обществу, проходящему в наши дни ответственную и очень непростую стадию самопознания и самоидентификации, уточнения своих нынешних координат в пространстве новейшей истории и определения мировоззренческих ориентиров для дальнейшего движения»[486].
Основной посыл телепередачи митрополит Кирилл определил так: «Кто есть герой своего времени, память о котором не умирает, по каким критериям можно определить такого человека среди многих других и какой урок из его жизни и деяний мы можем извлечь для себя сегодня — на эти вопросы каждое воскресенье пытается ответить наша телепередача, которую, судя по откликам, множество людей ожидает и смотрит так, как не снилось никаким создателям сериалов. Отчасти это является ответом и на вопрос о том, нужны ли нам герои»[487].
Митрополит Кирилл со всей серьезностью воспринял свое участие в проекте. Имя святого благоверного князя много значило для него лично: в соборе Александро-Невской лавры он прошел все рукоположения в священные степени, этому святому ежедневно молился в годы своего студенчества, преподавания и затем ректорства в Ленинградской духовной семинарии и академии. «Этот святой очень мне близок, — говорит Патриарх Кирилл. — Мои детство и юность прошли в Петербурге, где почивают мощи святого Александра Невского. Мне посчастливилось иметь возможность часто прибегать к этой святыне, молиться святому князю в месте его упокоения. Во время учебы в Ленинградских духовных школах, которые находятся в непосредственной близости от Александро-Невской лавры, все мы, тогдашние студенты, явно ощущали благодатную помощь, которую Александр Невский оказывал тем, кто с верою и упованием призывал его в своих молитвах. У мощей святого князя я получил рукоположение во все степени священства. Поэтому с именем Александра Невского у меня связаны глубоко личные переживания»[488].
Александро— Невская лавра
5 октября 2008 года в телепередаче, посвященной Александру Невскому, митрополит Кирилл выступил с пламенной 10-минутной речью, в которой попытался раскрыть этот образ так, чтобы он стал доступен широкой зрительской аудитории. Митрополит начал с вопросов: почему благоверный князь из далекого прошлого, из XIII века, может стать именем России? Что мы знаем о нем? Отвечая на эти вопросы, митрополит сравнил Александра Невского с другими двенадцатью претендентами: «Нужно очень хорошо знать историю и нужно чувствовать историю, чтобы понять современность этого человека… Я внимательно посмотрел на имена всех. Каждый из кандидатов — представитель своего цеха: политик, ученый, писатель, поэт, экономист… Александр Невский не был представителем цеха, потому что он одновременно был величайшим стратегом… человеком, почувствовавшим не политические, а цивилизационные опасности для России. Он боролся не с конкретными врагами, не с Востоком или с Западом. Он боролся за национальную идентичность, за национальное самопонимание. Без него бы не было России, не было русских, не было нашего цивилизационного кода».
М. Нестеров. «Александр Невский». 1904 г.
По словам митрополита Кирилла, Александр Невский был политиком, защищал Россию «очень тонкой и мужественной дипломатией». Он понимал, что невозможно было в тот момент победить Орду, которая «дважды проутюжила Россию», захватила Словакию, Хорватию, Венгрию, вышла на Адриатическое море, вторглась в Китай. «А почему он не подымает борьбу с Ордой? — спрашивает митрополит. — Да, Орда захватила Русь. Но татаро-монголам не нужна была наша душа и не нужны были наши мозги. Татаро-монголам нужны были наши карманы, и они выворачивали эти карманы, но не посягали на нашу национальную идентичность. Они не были способны преодолеть наш цивилизационный код. А вот когда возникла опасность с Запада, когда закованные в броню тевтонские рыцари пошли на Русь — никакого компромисса. Когда папа Римский пишет письмо Александру, пытаясь взять его на свою сторону… Александр отвечает „нет“. Он видит цивилизационную опасность, он встречает этих закованных в броню рыцарей на Чудском озере и разбивает их, так же как он чудом Божьим разбивает с маленькой дружиной шведских воинов, которые вошли в Неву».
Александр Невский, по словам митрополита, отдает «надстроечные ценности», позволяя монголам собирать дань с России: «Он понимает, что это не страшно. Могучая Россия вернет себе все эти деньги. Надо сохранить душу, национальное самосознание, национальную волю, и нужно дать возможность того, что наш замечательный историософ Лев Николаевич Гумилев называл „этногенезом“. Все разрушено, надо же силы скопить. А если бы не скопили силы, если бы не замирили Орду, если бы не остановили ливонское нашествие, где была бы Россия? Ее бы не было».
Как утверждает митрополит Кирилл вслед за Гумилевым, Александр Невский был создателем того многонационального и многоконфессионального «Русского мира», который существует по сей день. Именно он «оторвал Золотую Орду от Великой Степи»[489]. Своим хитроумным политическим ходом он «склонил Батыя не платить дань монголам. И Великая Степь, этот центр агрессии против всего мира, оказалась изолирована от Руси Золотой Ордой, которая стала втягиваться в ареал русской цивилизации. Это первые прививки нашего союза с татарским народом, с монгольскими племенами. Это первые прививки нашей многонациональности и многорелигиозности. С этого все началось. Он положил основу такому миробытию нашего народа, которое определило дальнейшее развитие Руси как России, как великого государства».
Александр Невский, по словам митрополита Кирилла, это собирательный образ: это правитель, мыслитель, философ, стратег, воин, герой. Личная смелость сочетается в нем с глубокой религиозностью: «В критический момент, когда должна быть показана мощь и сила командующего, он вступает в единоборство и копьем ударяет в лицо Биргера… А с чего все началось? Помолился в Святой Софии в Новгороде. Кошмар, полчища, во много раз превышающие. Какое сопротивление? Выходит и обращается к своим людям. С какими словами? Не в силе Бог, а в правде… Вы представляете, какие слова? Какая сила!»
Митрополит Кирилл называет Александра Невского «былинным героем»: «Ему было 20 лет, когда он шведов разгромил, 22 года, когда он ливонцев потопил на Чудском озере… Молодой, красивый парень!.. Смелый… сильный». Даже его внешний облик является «лицом России». Но самое главное — это то, что, будучи политиком, стратегом, полководцем, Александр Невский стал святым. «Боже ты мой! — восклицает митрополит Кирилл. — Если бы в России были святыми правители после Александра Невского, какой была бы наша история! Это собирательный образ настолько, насколько вообще может быть собирательный образ… Это наша надежда, потому что и сегодня мы нуждаемся в том, что творил Александр Невский… Отдадим свои не только голоса, но и сердца святому благоверному великому князю Александру Невскому — спасителю и устроителю России!»[490]
Митрополит Кирилл защищал Александра Невского не только в телевизионной передаче, но и в Интернете и на страницах печатных изданий. 11 ноября 2008 года он вступил в диалог с телезрителями на сайте проекта «Имя Россия». Отвечая на вопрос о том, не получится ли, что, выбирая Александра Невского, мы выбираем миф, кинообраз, легенду, митрополит Кирилл говорит: «Уверен, что нет. Александр Невский — это совершенно конкретная историческая личность, человек, который многое сделал для нашего Отечества и надолго заложил основы самого бытия России. Исторические источники позволяют нам достаточно определенно узнать о его жизни и деятельности. Конечно, за время, прошедшее со дня кончины святого, людская молва привнесла в его образ некий элемент легенды, что лишний раз свидетельствует о том глубоком почитании, которое всегда воздавалось князю русским народом, но, убежден, этот оттенок легенды не может служить препятствием к тому, чтобы мы сегодня воспринимали святого Александра как реальный исторический персонаж»[491].
Образ Александра Невского, утверждает митрополит Кирилл, «актуален для России и сегодня, в XXI веке. Самое же главное качество, которое, как мне кажется, во все времена должно быть присуще власти — это безграничная любовь к Отечеству и своему народу. Вся политическая деятельность Александра Невского определялась именно этим сильным и возвышенным чувством… Разве имеют срок давности такие качества, как любовь к Родине, к Богу, к ближнему, как готовность положить свою жизнь ради мира и благополучия Отчизны? Разве могут они быть присущи только православным и быть чуждыми мусульманам, буддистам, иудеям, которые с давних пор мирно, бок о бок проживают в многонациональной и многоконфессиональной России — стране, никогда не знавшей войн на религиозной почве?»[492]
Говоря об актуальности образа Александра Невского, митрополит ставит вопросы: «Кем мы считаем себя сегодня? Наследниками какой культуры? Носителями какой цивилизации? С какого момента истории должны мы отсчитывать свое бытие? Неужели только лишь со времен правления Иоанна Грозного?» От ответов на эти вопросы, считает митрополит, зависит очень многое: «Мы не имеем права быть иванами, не помнящими своего родства. История России начинается задолго до Иоанна Грозного, и достаточно открыть школьный учебник истории для того, чтобы в этом убедиться»[493].
В пространном интервью журналу «Фома» митрополит Кирилл отмечал: «Конечно, один человек, сколь бы велик и гениален он ни был, не способен претендовать на то, чтобы олицетворять собою весь Русский мир во всей его цветущей сложности. К тому же историческая Россия в принципе несводима ни к какому унифицирующему общему знаменателю… Чего стоит известная ситуация, когда в предварительном интернет-голосовании некоторое время на равных лидировали царь-страстотерпец Николай II и Иосиф Сталин. Но телепроект „Имя Россия“ — это не суд народа и не исторический тотализатор… Данный телепроект — по существу, не более чем замер состояния общественного мнения и народных умонастроений, результат которого следует считать хоть и показательным, но достаточно условным. Также сомневаюсь, чтобы какой-либо вымышленный, собирательный, принципиально внеисторический персонаж смог бы выразить через свое имя всю русскую цивилизацию и культуру. В этом смысле понятие имени России есть вместилище всех прежде бывших и всех сущих в ней от века имен»[494].
Отвечая на вопрос о том, должен ли герой России быть обязательно святым и православным, митрополит Кирилл подчеркивал: «Человек, имя которого ассоциируется с Россией, должен прежде всего любить наше Отечество. Ибо кто любит Россию, кому она, говоря словом Блока, „как слезы первые любви“, тот и есть русский. А будучи русским, нельзя не уважать Православие и нельзя не быть сердечно благодарным ему как исторической государствообразующей и культуросозидающей религии нашей страны. Ведь душой Великой России является Святая Русь… Мы говорим о человеке, который будет неспособен обойтись без России и в котором будет нуждаться она. Таковы, на мой взгляд, некоторые обязательные условия гражданского прославления истинного героя Отечества»[495].
По словам митрополита Кирилла, «все дискуссии в рамках этого проекта, так или иначе, велись вокруг трех проблем. Первая — это благо государства и средство его достижения. Вопрос о соотношении власти и тирании, любую ли цену можно платить за благо государства. Вторая — реформирование, модернизация страны, может ли реформа разрушить становой хребет, нашу цивилизационную матрицу, готовы ли мы к этому. Третья — власть, величайшие достижения с одной стороны и личная жизнь — с другой, может ли быть безнравственным „Имя Россия“! Эти три клубка противоречий разрешаются только личностью Александра Невского, только он „Имя Россия“!»[496]
Пламенные призывы митрополита Кирилла не остались неуслышанными, и по итогам интернет-голосования победителем оказался именно Александр Невский. Многие восприняли это как личное достижение и победу митрополита Кирилла, который с особой яркостью выступал в теледебатах, защищая своего героя. Сам же митрополит увидел в итогах голосования признак надежды на сохранение в русском народе идеала Святой Руси: «Некоторые сегодня говорят, что это просто игра, просто телевизионная передача, но на самом деле это нечто большее: миллионы людей засвидетельствовали, кто для них является примером, кто должен быть примером для страны нашей. И то, что святой благоверный князь Александр Невский был назван „именем России“, вселяет в сердца наши надежду. Если народ наш, прошедший через годы безбожия, отлучения от веры и Церкви, избирает примером для себя святого человека, значит, идеал Святой Руси живет в людях, значит, мы сохранили веру православную, которую защищал Александр Невский. Это означает, что с его именем мы, народ наш пойдем по тому пути, который Господь нам приуготовляет»[497].