Перевернутый мир

– Ясно. Прошу прощения за то, что напугал вас. Но это было сознательно: чтобы впредь неповадно было. Я действительно в шоке: нырять в канализационный люк, общаться один на один с человеком, который точно был на месте нападения. Держать в шкафу предмет, которым чуть не убили Катю. Ездить в какие-то чужие квартиры, общаться со стремными людьми. Это все называется – искать приключений сами знаете на какое место. А в остальном – мы благодарим вас за помощь нашему расследованию. Оно и у нас не очень официальное пока, так что сочтемся славою.

– Вы не арестуете Васю? – строго спросила Кира голосом, который немного дрожал от сдержанных слез.

– Мы с Сеней вообще не имеем таких полномочий, – вполне дружелюбно ответил Сергей. – Все, что я могу, – предоставить материалы следователю, которому доверяю, в относительно разумном виде. Скажем, вы, как мой агент, были внедрены в среду вашего дома, чтобы обнаружить свидетеля, вывести его на откровенность, найти спрятанное им орудие нападения. Вы доверяете этому Васе, и для нас это аргумент. Пока все. Вы сейчас сбросите на мой телефон ваши записи, номер сохраните на всякий случай. И я все это везу в отдел по расследованию убийств, чтобы дело открыли как покушение на убийство. Будут к вам вопросы – вам позвонят.

– Я буду готова, – торжественно ответила Кира. – Можно мне сходить в туалет и ванную, Сеня?

– Куда же тебе еще пойти, – весело сказал Арсений. – Не к себе же домой без спросу. Правозащитница ты моя.

В ванной Кира умыла вдруг запылавшее от пережитого волнения лицо. И посмотрела своему отражению в глаза отважным, гордым взглядом.

– Чтобы неповадно было! Как же! Раскомандовался! Сам без гонорара, наверное, собственную пуговицу под носом не найдет. Позер и болтун. Расследование Киры продолжается.

Алиса

В каждом человеке сидит уличный зевака. Просто одни прячут его лучше, чем другие, а кто-то вообще не скрывает. В последние дни в школе только и разговоров о девушке, убитой полковником после проведенной вместе ночи. Об этом пишут в новостях, в газетах, мои бабы сидят в интернете, выискивая подробности и сплетни.

Если честно, я очень рада, что появилось новое занятие для зевак, которое наконец погасит их интерес к моей семье после нападения на актрису Васильеву. Я долгое время у себя на работе ходила как по тонкому льду, опасалась прямо смотреть в глаза людям, которые получают из моих рук зарплату. Боялась встретить слишком острое любопытство, злорадство, презрение – и сорваться. Выдать свою слабость, уязвимость.

Впрочем, любопытство – не только бабское свойство. Сегодня после работы подвезла домой нашего математика Григория Максимовича, у него машина в ремонте, а живет он в наших краях. Математик какое-то время что-то читал в своем смартфоне. Потом спрашивает:

– Алиса Петровна, а вы слышали об этой жуткой истории с убийством девушки полковником МВД?

– А что, есть люди, которые не слышали? Только в нашей учительской разговоры, как в полицейском участке.

– И что вы думаете?

– Во-первых, я считаю, что ненормально думать об этом, а не о своих делах. Но приняла к сведению. Будет время, почитаю подробности.

– Но как вам сам факт? – спрашивает Гриша своим скрипучим голосом: он очень обстоятельный и нудный человек. – Такое возможно, чтобы полковник полиции убил ни в чем не повинную женщину?

– Во-первых, я пока не встречала точного заявления о том, что женщина была ни в чем не виновата. Во-вторых – да. Такое не просто возможно. Почти не сомневаюсь, что этот полковник, который проводит ночи неизвестно с кем, возможно под наркотиками, кого-то убивал. Он женат, к слову. Мне в этой истории непонятно лишь одно: почему его сдали свои, устроили из этого сенсацию. Там у многих наверняка рыльце в пушку.

– Жестокий расклад. – Гришины и без того косые глаза в задумчивости съехались к переносице.

Я хотела ему сказать: «А ты составь уравнение и проверь», но передумала. Начнет ведь составлять. Высадила его, заскочила в магазин, прибежала домой. Выложила продукты, прикинула, что из них приготовить. Вообще-то я всегда готовлю то, чего самой хочется. И это не эгоизм: когда хозяйка готовит то, что любит, у нее обязательно получится вкусно. Муж и сын никогда носы не воротили от моих блюд. Обычно я готовила в больших кастрюлях и сковородках. Коля и Валера по ночам сметают все съедобное и даже не очень. Что готовить, я решила: борщ. Всегда варю его, когда чувствую какой-то дискомфорт в желудке или в душе – у меня это чаще всего связано. Врачи говорят: гастрит, но почему-то в хорошие, спокойные дни никакого гастрита нет. Впрочем, другие врачи так и говорят, что бывает гастрит от нервов. И не то чтобы я была неврастеничкой. Просто времени полного покоя, который так необходим, никогда не бывает. Его не было даже на отдыхе с Колей в самых чудесных местах. Вечно ныло это место в душе, сверлила мозг мысль: где и с кем Валера. При этом я никогда не находила подтверждения его изменам. Только что-то совсем несущественное: на вечеринке слишком долго говорил с какой-то актрисой, на кого-то особенно внимательно смотрел, чьей-то внешностью восхищался. Этого было достаточно для жуткого дискомфорта, унижения и даже ненависти. Не к нему, а к обстоятельствам, которые для меня непереносимы. Угораздило же выйти за режиссера, а не за спокойного, расчетливого и даже флегматичного чиновника. Впрочем, Павел Тихонович, мой любовник и спонсор, как раз по темпераменту – флегматичнее не бывает. И тем не менее: таскается от своей худосочной жены при каждой возможности. Интересно, перестал ли сейчас, после встречи со мной, как говорит? Не особо интересно, если честно. Его личность и поведение у меня дискомфорта вызвать не могут. У Паши одно назначение. И это точно наш комфорт.

Значит, борщ. По всем правилам, даже лук и чеснок я жарю на деревенском сале. А вот вместо большой кастрюли взяла средний ковшик. Не люблю выбрасывать еду. Когда Коля появится – неизвестно. Да и Валеру я стараюсь не ждать, чтобы не было так больно и обидно, если не придет ночевать вообще. Пока готовила, вспоминала разговор с Гришей, болтовню женщин в учительской об убийстве Веры Игнатьевой. Я сама не люблю групповой болтовни и сплетен, но раз уж все о чем-то говорят, мне нужно получить наиболее полную и объективную информацию, чтобы не зависеть от всякой чуши.