Они переменили тему, перешли к вопросу об одежде.
– Одежда – это пустяк, вообще ничто. Но когда я оделась мужчиной, я не спрашивала совета ни у одного человека на свете, и не Робер де Бодрикур велел мне одеться мужчиной. Я не переоделась в эту одежду, я не сделала вообще ничего иначе как по повелению Господа и ангелов Его. Всё, что я сделала, я сделала по повелению Господню. И если бы Господь велел мне надеть другую одежду, я бы её надела, раз это было бы по повелению Божию!.. Всё, что я сделала по повелению Господню, я думаю, я сделала хорошо, и верю, что Господь будет мне порукой и помощью.
Она думает, что, одевшись мужчиной, она тоже поступила хорошо? – переспросили они.
– Я не сделала этого без повеления Божия. Из всего, что я сделала, я не сделала ничего без повеления Божия!
Был ли свет, когда Голос пришёл к ней в первый раз?
– Было много света со всех сторон, как и следует!
И, обращаясь к вопрошавшему Боперу, заметила:
– Свет бывает не только для вас одного!
Теперь они стали доискиваться основного: доказательства её призвания, которое она дала королю. Ещё раз: каким образом она узнала Карла VII? Был ли над головой короля ангел?
– Божия Матерь мне свидетельница: если он и был, я об этом ничего не знаю, я его не видела!
Был ли при этом свет?
– Там было более трёхсот военных и пятьдесят факелов, не считая духовного света! И редко откровения мне даются без света!
Она явно смеётся над их стараниями найти ангела и свет не там, где нужно.
Почему король поверил её словам?
– Ему были даны верные знаки. И он это также узнал через своих клириков.
Были ли откровения в Шиноне и в Пуатье?
– Был знак, относящийся к его делам, и это вместе с мнением клириков, нашедших, что во всём этом не было ничего, кроме добра, дало ему веру.
Она сказала, что были и духовный свет, и разные знаки, и знак, относящийся к делам короля, но трибунал знал теперь столько же, сколько и раньше.
Тогда они стали её допрашивать о её мече и знамени, о происхождении и смысле всей этой символики.
Что означало изображение Христа Вседержителя на знамени?