Оцепеневшие,

22
18
20
22
24
26
28
30

– Сам не знаю, что с ним, – говорю и прижимаю его к кровати. – Я вернулся с прогулки, а он у окна. Прыгнуть собрался. Или нет?

– Все ясно. Опять двадцать пять. Наглотался таблеток и в полет.

Соня, кажется, верит мне.

Она предлагает связать Кирю, и мы обвязываем его с ног до головы веревками. Соня подозрительно быстро соглашается помочь, это на нее не похоже.

Я отодвигаю ногой шприц, он закатывается под кровать.

– Не надо.

– Что?

– Не делай из меня дуру.

Я смотрю на Соню, а она продолжает связывать Кирилла. Не могу понять, она догадалась обо всем?

– Я не делаю…

– Твои сиськи-сиськи, может, и задурили голову Кириллу, но не мне. Думаешь, с моим умением маскировки я не чувствую твоих мыслей?

– Тогда зачем?

– Затем, что считаю, что ты прав. Кирилл морочит нам голову. Он нарочно мешает.

Я улыбаюсь, но лицо остается неподвижным.

Выходит, Соня меня насквозь видит. Глубже и точнее, чем прыщавый. Выходит, она куда опаснее Кирилла.

И я практически ничего о ней не знаю.

– В целом ты прав. – Она оставляет связанного и корчащегося в галлюцинациях Кирю и поворачивается ко мне. – Возможно, я опаснее, чем все вокруг. Но тебе не нужно меня бояться. Уж кому-кому, а тебе вред я не причиню.

Меня пугают ее слова. Всегда страшно слышать ответ на собственные мысли, тем более не от Кирилла. Я и представить себе не мог, что кто-то, кроме прыщавого ушлепка, на такое способен.

– Угу. – Она улыбается. – Я способная.

И как давно она читает меня? Как давно она поняла, что я задумал, и притворяется?