По мере развития событий на Восточном фронте тон статей в «Православной Руси» несколько изменился. С начала 1942 г. надежды на политическое освобождение Родины отделяются от видения путей ее духовного возрождения. Современные исследователи А. К. Клементьев и Т. А. Богданова в своей статье справедливо отмечают: «Идет лишь первый год войны, а редакторы „Православной Руси“, живущие вдали от политических центров и надежных источников сведений о ходе военной кампании, проявляют разумную сдержанность и совершенно изумительную трезвость в оценке происходящих событий, что разительно отличает ладомировскую газету от почти всех современных ей русских периодических изданий, продолжавших выходить, как на территории других государств — союзников Германии, так и на оккупированных землях, и в самом Германском Рейхе».[617]
Архимандрит Серафим также понял ошибочность своих прежних представлений и стал разделять духовное возрождение России и ее политическое освобождение от советской власти. В статье «Пути небесные», написанной к первой годовщине войны он отмечал: «Нам рисовались картины быстрого разложения большевизма, внутренней революции, появления русского Петэна и быстрого окончания войны… И вот, прошел долгий, долгий год, а все, как будто, происходит не так, как нам хотелось, как думалось нам… Такова, видно, воля Божия, но отчаиваться т и унывать нам отнюдь не следует. Не прошел этот год даром для спасения нашей Родины. Возрождается, воскресает она духовно, — в этом нет никакого сомнения. Жива русская душа, жива и русская вера… Не умерла и русская духовная культура, а это-то и есть самое важное. Народ, обладающий такой высокой духовной культурой, как наша, и не потерявший ее даже под большевиками, уже не пропадет, что бы с ним не случилось».[618]
В конце 1942 г. было получено разрешение на ввоз «Православной Руси» на территорию Германии. При этом немецкие власти поставили условия: «Уличная продажа была строго запрещена, а разрешено исключительно распространение по подписке и продажа внутри православных церквей».[619] Но использовать это послабление удавалось недолго. С 1 января 1943 г. издание «Православной Руси» было вообще прекращено словацкой администрацией по требованию немецких властей (или по официальной словацкой версии «из-за недостатка в стране бумаги»). Вместо газеты братство по совету М. М. Банько стало издавать церковно-литературные сборники «Летопись Церкви» и «Жизнь Церкви» с освящением текущих церковных событий.[620] Первый выпуск «Летописи Церкви» вышел 6 февраля, а второй — в конце 1943 г. (составителями были архимандриты Серафим и Нафанаил).
В появлении запрета на издание «Православной Руси» сыграли свою роль и внутренние словацкие обстоятельства. Еще в сентябре 1941 г. правительство выразило пожелание, чтобы Православная Церковь в этой стране, если уж ее нельзя сделать самостоятельной, была некоей автономной единицей, более опосредованно входящей в РПЦЗ, по возможности с собственным епископом, имеющим подданство Словакии. 11 ноября 1941 г. архимандрит Серафим (Иванов) также писал митрополиту Анастасию (Грибановскому) о попытке министерства устроить в Словакии из Церкви автономию. На этой почве порой возникали конфликты с русским духовенством. Так, 8 сентября 1942 г. германское посольство сообщало в Берлин: «Архимандрит Нафанаил Ладомировский несмотря на неблагосклонную позицию правительства пытается основать епископскую кафедру в Прессбурге [Братиславе], чтобы таким образом содействовать распространению Русской Церкви. В качестве епископа он рассматривает себя самого. Если же этому плану не суждено осуществиться, то он собирается основать епископскую кафедру в Вене и оттуда окормлять Словакию».[621]
Осуществить этот план не удалось. В сентябре 1942 г. словацкое правительство потребовало официального введения должности администратора с назначением на нее гражданина Словакии, которому должны были подчиняться все местные православные священники. В середине сентября состоялись две приема министром внутренних дел Ф. Тисо архимандрита Серафима (Иванова) и благочинного православных приходов протоиерея Василия Соловьева (из Собинова). Правительство приняло к утверждению устав Православной Церкви в Словакии, предусматривавший создание в стране автономной православной епархии во главе с епископом или временно заменяющим его администратором. Согласно уставу, епархия (временно администратура) являлась составной частью Среднеевропейского митрополичьего округа Русской Православной Церкви за границей.
Кандидатура о. Василия в качестве администратора не вызывала особого одобрения с немецкой стороны. Так 14 октября 1942 г. пражское отделение СД писал в Главное управление имперской безопасности, что словацкое правительство, возможно, в обозримом будущем произведет временное назначение протоиерея В. Соловьева. Между тем его жена — полька после учреждения Протектората Богемии и Моравии рассказывала возмутительные жуткие фантазии о ситуации в Чехии. Отделение СД также отмечало, что служивший в Праге евлогианский епископ Сергий (Королев) высказывается против назначения о. В. Соловьева и хочет для решения этого вопроса поехать в Братиславу, для чего хлопочет о визе. Предлагаемой епископом кандидатурой являлся протоиерей А. Омельянович из с. Бехерова.[622]
Вскоре благочинный протоиерей Василий Иванович Соловьев все-таки был назначен администратором. Он родился 16 декабря 1885 г. в с. Илемно Порховского уезда Псковской губернии в семье протоиерея, 4 января 1916 г. окончил Псковскую Духовную семинарию, 11 января был зачислен на историко-филологический факультет Юрьевского университета, но 5 июня 1916 г. был призван на военную службу и 27 июля зачислен юнкером в 3-ю Петергофскую школу прапорщиков. В дальнейшем В. Соловьев воевал в Белой армии, эмигрировал в Чехословакию, в 1922 г. поступил на философский факультет Карлова университета в Праге, где проучился 4 семестра, затем учился на философском факультете Варшавского университета. Во второй половине 1920-х гг. он проживал в Словакии, некоторое время подвизался при монастыре прп. Иова, но монашеский постриг не принял и после венчания в 1927 г. был рукоположен во иерея епископом Сергием (Королевым). С 1927 г. он служил в Валентинове, Межилаборцах, Ребрине, в 1929 г. был настоятелем церквей в с. Велентовцы и г. Межилаборцы, а в 1930 г. он создал православную общину и построил храм Успения Пресвятой Богородицы в г. Лютине (Восточная Словакия), затем служил настоятелем храмов в Собинове и Пряшеве (где по его проекту был построен храм Успения Пресвятой Богородицы на центральном городском кладбище).
Братство преп. Иова согласилось, чтобы о. В. Соловьев в церковно-административных делах представлял обитель перед словацкими государственными властями, хотя и не слишком положительно относилось к нему. Так еще 5 декабря 1941 г. настоятель монастыря архимандрит Серафим сообщал Владыке Серафиму (Ляде), что против о. Василий настроены почти все из девяти православных священников Словакии и он сложил звание благочинного (видимо, на короткое время), оставив звание администратора.[623] 24 декабря 1941 г. братия писала Владыке Серафиму, что надо снимать протоиерея В. Соловьева, который якобы «присвоил казенные деньги», и предлагала назначить администратором и благочинным о. Савву (Струве).[624] Архимандрит Нафанаил в июне 1943 г. отказался от членства в созданном о. В. Соловьевым благочинническом совете, но в начале августа того же года игумен Савва участвовал в работе съезда священников Словацкой администратуры.[625]
Протоиерей В. Соловьев оставался в должности администратора до осени 1944 г., затем указом митрополита Серафима (Ляде) от 7 сентября был уволен и запрещен в священнослужении, а на его место назначен игумен Савва (Струве), имевший словацкое гражданство.[626] Духовный Собор обители выслал о. В. Соловьеву копию указа о его увольнении 14 ноября 1944 г., после того как протоиерей самовольно назначил настоятелем прихода в Ладомировой эвакуированного из Польши священника о. Тимофея. Скончался о. Василий Соловьев 28 декабря 1949 г. в г. Пряшове в местной больнице от воспаления легких и был похоронен 1 января 1950 г. на местном кладбище (его взятый из детдома в 1947 г. приемный сын Юрий Соловьев умер в Чехии в 1992 г.).[627]
В целом крупномасштабных антицерковных акций в Словакии, в отличие от нацистской Германии не было, так как во главе этого славянского государства в качестве президента с 22 октября 1939 г. по 5 апреля 1945 г. находился прелат Иосиф (Йозеф) Тисо (повешенный в 1947 г.), выпускник семинарии в Нитре и Венского университета, один из умеренных лидеров прокатолической Словацкой народной (Глинковой) партии. 3 ноября 1941 г. он посетил Успенский собор Киево-Печерской Лавры (взорванный через два часа после ухода И. Тисо), а в 1943 г. — могилу известного русского и русинского деятеля А. И. Добрянского. 4 августа 1942 г. принадлежавший к автокефальной Украинской Православной Церкви митрополит Харьковский Феофил (Булдовский) поднес И. Тисо через командира стоявшего в Харькове словацкого полка старинный (XVII века) список Казанской иконы Божией Матери.[628]
Репрессиям в Словакии, прежде всего, подвергались священнослужители, крестившие евреев, и спасавшие их, таким образом, от гонений. После того как в ноябре 1938 г. часть словацкой территории была передана Венгрии, в ставшей формально независимой Словакии осталось примерно 90–95 тысяч евреев. После подписания союза этой страны с Германией в 1939 г. были начаты широкомасштабные преследования евреев. Их собственность оказалась конфискована и передана словакам и немцам. 9 сентября 1941 г. был утвержден «Еврейский кодекс», резко ограничивавший права гонимых. Евреи Словакии стали первыми жертвами лагерей уничтожения Майданек и Освенцим. До августа 1942 г. от 54 до 60 тысяч словацких евреев были депортированы в лагеря смерти в оккупированной Польше и практически все уничтожены. В этих репрессиях принимала участие Глинкова гвардия — полувоенная организация словацких националистов. Примерно 13 тысяч евреев были отправлены в лагеря смерти после подавления Словацкого восстания 1944 года. Всего по разным данным погибли от 70 до 100 тысяч словацких евреев или примерно 77 % их довоенной численности.[629]
При этом часть католического духовенства поддерживала гонения на евреев. Так, когда в 1942 г. группа словацких евреев во главе с раввином обратилась к католическому епископу, умоляя о помощи (их должны были депортировать), и, жалуясь на свою судьбу, тот ответил: «Вас не просто отправят на Восток. Вы не просто умрете там от голода и болезней. Вас перебьют всех, от мала до велика, женщин вместе с детьми. И это будет наказанием, которое вы заслужили за смерть нашего Господа и Спасителя».[630]
Однако некоторые католические священнослужители, в том числе епископы, активно протестовали против депортации евреев из страны, считая это попранием человеческих и божественных законов. Их также подвергали гонениям. Так летом 1942 г. по распоряжению министра внутренних дел Ф. Тисо в концлагерь был отправлен крестивший евреев католический священник.[631]
Среди православных священнослужителей Словакии, спасавших в годы Второй мировой войны евреев, наиболее известен состоявший в то время в юрисдикции Русской Православной Церкви за границей священник Василий Иванович Птащук. Он родился 1 января 1874 г. в Российской империи в семье украинского крестьянина д. Троиновка (Трояновская) Волынской губернии (в 100 километрах от г. Луцка) и 4 октября 1920 г. был рукоположен во иерея в американском г. Питтсбурге. В 1924–1931 гг. отец Василий служил в церкви с. Ладомирова, затем в церкви с. Вилаги,[632] а в 1933–1947 гг. с небольшими перерывами — в храме с. Светлице.
В 1939–1942 г. он крестил более 600 евреев в этом и соседних селах. В 1942 г. священник три месяца находился в заключении за антифашистскую деятельность, но после освобождения опять вернулся в Светлице. В 1947 г., уже при коммунистической власти, отец Василий был осужден районными судами в Бардиеве и Михаловце за подлог метрических записей. 10 сентября 1947 г. пастырь умер и был похоронен вблизи ограды православной церкви в с. Светлице (в 1997 г. состоялось торжественное открытие надгробного памятника на его могиле, созданного на средства Еврейского религиозного собрания в Словакии).[633]
Кроме того, государственному давлению подвергались униаты с целью заставить их перейти в католичество, в результате количество греко-католиков уменьшилось на 60 тыс. Число же православных почти не изменилось: в 1940 г. — 12 500, в 1943 г. — 12 тыс. В первые месяцы после нападения Германии (и Словакии в качестве ее союзника) на СССР даже появлялись новые общины. Так 22 июня 1941 г. настоятель евлогианского братиславского храма игумен Михаил (в миру Семен Дикий) освятил постоянную православную церковь и русскую школу (с преподаванием Закона Божия) в г. Баньска Быстрица. Помещения для них были предоставлены городским главой в центре Баньской Быстрицы, до этого богослужения в этом городе проводились в случайных помещениях. Отец Михаил с 1928 г. несколько лет подвизался в обители преп. Иова, затем перешел к евлогианам и возглавил Крестовоздвиженскую общину в Братиславе. Он также окормлял еще одну общину в г. Нитра (Нойтра), и, как уже говорилось, осенью 1941 г. был возведен в сан архимандрита.[634]
В конце декабря 1941 г. настоятель церкви с. Бехерова протоиерей А. Омельянович организовал приход и наладил преподавание Закона Божия в г. Бардиеве. Первое богослужение в Бардиеве совершил этот священник, а Рождественское — архимандрит Нафанаил из обители преп. Иова. На Рождество 1942 г. богослужение в Баньской Быстрице совершил иеромонах Виталий (Устинов), а в Пряшеве (где скончался настоятель протоиерей Леонид Вратский) — иеромонах Киприан (Пыжов). Тесную связь с монастырем поддерживал настоятель церкви с. Венеут священник А. Романецкий.
Осенью 1943 г. в храмовый праздник церкви Рождества Пресвятой Богородицы с. Ребрино богослужение в ней вместе с настоятелем молодым священником Георгием Кузаном совершили архимандрит Нафанаил, игумены Савва, Игнатий и священник Константин Махлайчук из монастыря преп. Иова. В это время члены братства преп. Иова окормляли приходы в Бардиеве, Руженберге, Ладомировой, Спимке — Новой Веси (ему в июле 1942 г. монахи пожертвовали икону Знамения Божией Матери) и Чертежном, кроме того, совершали миссионерские поездки в Ребрино и Вилагу, а также преподавали Закон Божий в Свиднике, Черном и Вагринце.
В январе 1942 г. в Велико-Михаловитцах (Восточная Словакия) был создан православный Союз святых Кирилла и Мефодия, число членов которого через три месяца достигло 1300 и т. д.[635] Это тревожило власти, и в сентябре 1942 г. у ряда католических деятелей и государственных чиновников Словакии появились намерения присоединить православных к униатской Церкви. В конце года в Межилаборцах состоялось собрание католических и униатских священников, которое приняло решение о ликвидации Православия в Словакии и направило соответствующий меморандум властям.[636] Осуществлению этого плана помешало противодействие митрополита Серафима (Ляде) и Болгарской Православной Церкви.
Первая попытка добиться возобновления выхода газеты, предпринятая настоятелем монастыря преп. Иова в январе 1943 г., оказалась неудачной. Рассказывая об итогах своих поездок в Пряшев и Братиславу на заседании Духовного Собора обители от 1 февраля 1943 г. архимандрит Серафим обрисовал «положение как серьезное: на Православие нажим. Священники лишаются подданства. Об открытии „Православной Руси“ не может быть и речи».[637] На этом же заседании было решено «издавать в 1–2 месяца раз сборничек с текущими церковными материалами, формата Детства и Юности, обратиться к болгарам, просить защиты, лучше всего о. архим. Серафиму ехать с докладом в Софию, если же не поедет, составить подробное письмо митр. Стефану с изложением положения».[638]