Он запускает просмотр, и все следят за тем, как человек в мотоциклетном шлеме идет вдоль ряда ячеек и останавливается перед номером 531. Вставляет ключ.
– Похоже, у него тоже не ладится с замком, – говорит Джойс.
– Или у нее, – поправляет Рон. Ибрагим отмечает, что Рон вдруг проникся идеей гендерного равенства.
Неизвестный, помучившись с замком, наконец открывает ячейку. Внутреннюю ее часть камера не захватывает, но они точно знают, что видит этот незнакомец. Мотоциклист вытаскивает из ящика обертку от чипсов и зашвыривает ее обратно. Некоторое время таращится в пустой ящик, потом запирает и уходит.
Ибрагим останавливает запись, оставив на экране стоп-кадр.
– Вот что мы имеем, – говорит он.
– Так это
– Да, мы и не собирались смотреть ту дату. Это Кендрик предложил.
– Кендрик? – удивляется Элизабет.
– Ну, это Рон придумал, – объясняет Ибрагим.
– Я решил, ему будет интересно, – вставляет Рон.
– Если это было накануне, откуда кто-то мог знать о ячейке 531? – размышляет Элизабет.
– Дуглас, вероятно, еще кому-то рассказал, – предполагает Джойс.
– Дуглас, вероятно, рассказал всем и каждому, – сердится Рон. – Всем бывшим женам. И в «Фейсбук» выложил.
– Если только это не сам Дуглас, – говорит Джойс. – В смысле это ведь может быть он. Или нет?
– Это может быть кто угодно, Джойс, – отвечает Рон. – Даже Элизабет, откуда нам знать?
– Дуглас в это время находился под присмотром и охраной, так что наверняка не он, – возражает Элизабет. – К тому же он-то наверняка знал, что в ячейке пусто.
– И кому еще он мог сказать? – спрашивает Джойс.
Все рассматривают фигуру на экране. Темная кожа костюма, темный шлем, темные перчатки.
– Что мы упускаем? – думает вслух Элизабет. – Давайте еще раз посмотрим.