После Второй мировой войны Министерство иностранных дел Греции создало для нас новые, почти губительные трудности, целью которых является препятствие приезду новых монахов (Министерство иностранных дел, Управление церквей, № прот. 39125 ЕК/ 18а/54). Это действие вступает в совершенное противоречие с последним международным актом, то есть с Конвенцией о меньшинствах в Лозаннском договоре, которая гарантирует нам все привилегии и права, которые мы имели издавна. Таким образом, настоящая цель этого, которой является не что иное, как уничтожение нашего святого монастыря, достигается путем необновления нашей со временем исчезающей братии.
Мы не наблюдали, чтобы подобные меры принимались в отношении других монастырей, но, напротив, убедились в ходе празднования тысячелетия нашей Святой Горы, в котором принимала участие как наша великая Церковь Христова, так и государство, что общим желанием обеих вышестоящих властей является сохранение этого Ватикана Православия, где представлены все единоверные народы, и нам больно и печально, когда мы видим, что такое исключение делается только для нас. Мы молимся, чтобы лучшие устремления восторжествовали, и наш Общеправославный центр, наследие свободной от расизма Византийской империи, существовал вечно. Для этого необходимы только дальновидность, терпимость и благосклонность как великой Церкви Христовой, так и наследника византийских императоров – Греческого государства»[281].
29 июня, в рамках празднования 1000-летия Афона, Свято-Пантелеимо-новский монастырь вместе с делегацией Московской Патриархии посетили Болгарский Патриарх Кирилл, Румынский Патриарх Юстиниан и Константинопольский Патриарх Афинагор, который возглавил литургию в соборном храме. После богослужения состоялось обсуждение трудного положения обители, и Вселенский Патриарх заверил братию, что будет всемерно способствовать процветанию монастыря. В тот же день по просьбе архиепископа Никодима (Ротова) Патриарх Афинагор вручил схиархимандриту Илиану (Сорокину) и иеродиакону Давиду (Цуберу) высокие награды от Патриарха Московского и всея Руси Алексия I за заслуги перед Церковью – ордена святого князя Владимира. 30 июня на приеме в Салониках архиепископ Никодим вручил такой же орден Предстоятелю Элладской Церкви Архиепископу Афинскому Хризостому II[282].
За время торжеств владыка Никодим дважды служил в Свято-Пантелеимо-новском монастыре, в обители также служили знаменитый русский архипастырь – архиепископ Сурожский Антоний (Блум) и епископ Саратовский и Волгоградский Варфоломей (Гондаревский). Вернувшись на родину, епископ Варфоломей написал подробный отчет о праздновании, опубликованный в «Журнале Московской Патриархии»[283].
В письме архиепископу Василию (Кривошеину) от 20 июля 1963 г. игумен Илиан сообщал: «Праздники проводили, очень было торжественно и величественно, и теперь еще множество посетителей. Нас посетили Святейшие Патриархи Константинопольский, Румынский и Болгарский, чувствовалось единение духа, соединение всех Православных Церквей»[284]. Сам владыка Василий из-за противодействия греческих властей не смог приехать на торжества, но в сентябре 1963 г. он участвовал в богословской конференции в бенедиктинском аббатстве Сан-Джорджо в Венеции, посвященной 1000-летию монашества на Святой Горе.
Представителей Русской Православной Церкви за границей на празднование 1000-летия Афона не пригласили, однако она тоже отозвалась на юбилей. В связи с его приближением подробный обзор положения Святой Горы и ее русских насельников сделал в своем докладе Архиерейскому Собору РПЦЗ в октябре 1962 г. известный богослов архиепископ Аверкий (Таушев). Он сделал акцент на тяжелых проблемах, стоявших перед русскими святогорцами, отметив: «Но не радостным будет этот праздник»[285]. Во время самих торжеств игумен ориентировавшегося на Зарубежную Русскую Православную Церковь Свято-Ильинского скита архимандрит Николай не пустил в свой скит Константинопольского Патриарха Афинагора из-за его экуменической деятельности.
Тем не менее в издательстве Свято-Троицкого монастыря Русской Православной Церкви за границей в 1963 г. был издан юбилейный сборник статей «К тысячелетию Святой Горы Афон». В одном из изданий русского ЗападноЕвропейского экзархата (в юрисдикции Константинопольского Патриарха) была опубликована статья известного церковного историка И.К. Смолича «Святая Гора Афонская. К тысячелетнему участию ее в жизни Православной Церкви»[286]. Посвященные 1000-летию Афона статьи выходили и в «Журнале Московской Патриархии».
Известный русский писатель-эмигрант Борис Константинович Зайцев откликнулся на юбилей дорогой для его сердцу Святой Горы очерком «Афон. К тысячелетию его» (опубликованном в газете «Русская мысль» в 1963 г.), в котором писал: «Весной 1927 г. я уехал на Афон. Провел девятнадцать незабываемых дней на этом узеньком полуострове Греции. Ничего нет на нем, кроме лесов, монастырей, виноградников – некая монашеская республика православная на земле греческого государства. Жил преимущественно в русском монастыре св. Пантелеймона. Благоговейно вспоминаю эти дни. И теперь, в год тысячелетия Афона, еще раз мысленно поклоняюсь святым местам и памяти редкостных людей, виденных мной там – никого из них нет уже в живых, но в моей душе они живы, будто я их вчера видел. Выбираю отрывки из моей книжки об Афоне – может быть, это даст некое прикосновение к Св. Горе и ее обитателям…»[287].
Имевший длительные постоянные связи с Афоном бенедиктинский Шеветоньский монастырь (Бельгия) организовал в 1963 г. в Венеции международный конгресс, посвященный тысячелетию Святой Горы Афон[288]. Труды конгресса были опубликованы в двух томах и содержали, в частности, обширную библиографию по Афону, составленную отцом Иринеем Дунсом. Она включает 2634 названия опубликованных материалов по Афону и до настоящего времени остается самым обширным справочным библиографическим материалом на эту тему[289].
Празднование 1000-летия стало своего рода вехой в истории Афона, положившей начало новому периоду возрождения святогорского монашества. С 1960-х гг. начался процесс возвращения афонских монастырей от особно-жительного устава к общежительному. Был выпущен ряд высококачественных изданий документов и рукописей из собраний святогорских библиотек, разнообразных каталогов, альбомов, исследований по истории монастырей. Плодотворно развивались традиции византийского пения и византийской школы иконописи, издавались труды в области гимнографии, церковной истории, выходили периодические издания.
После празднования тысячелетия Святой Горы возвратились к жизни и обновились афонские монашеские общины, некоторые из которых уже считались угасающими. В них пришли молодые интеллигенты, ищущие живую духовную традицию, а именно традицию исихазма в паламитском и вообще патристическом понимании. Через несколько лет после юбилея, с 1971 г., когда был отмечен минимум – 1145 человек, началось неуклонное возрастание численности святогорцев. Важнейшим же результатом для Русской Православной Церкви стало фактическое снятие полного запрета на пополнение русской братии афонских обителей, что спасло от вымирания Свято-Пантелеимоновский монастырь.
Используя благоприятную ситуацию, Московская Патриархия весной 1963 г. отправила в русский монастырь грузовой автомобиль, полтора миллиона драхм (две с половиной тысячи долларов США) и церковную литературу. В январе 1964 г. она передала в помощь братии Руссика лекарства, рыбные консервы и сукно, а через несколько месяцев и другие пожертвования[290]. В 1964 г. Афон посетила официальная паломническая делегация Русской Православной Церкви во главе с начальником Русской Духовной Миссии в Иерусалиме архимандритом (впоследствии – митрополитом) Ювеналием (Поярковым)[291]. В сентябре того же года посетивший с официальным визитом Афины Святейший Патриарх Алексий встретился там с прибывшими из Руссика игуменом Илианом (Сорокиным) и иеросхимонахом Серафимом (Текзой) и передал им ценные подарки, одежду и т. п.[292]
На рубеже 1950-1960-х гг. Русская Православная Церковь подверглась ожесточенным антирелигиозным «хрущевским» гонениям, что неблагоприятно отразилось и на ее международной деятельности, но, несмотря на тяжелую ситуацию в стране, она все более активно выступала в защиту русских монахов на Афоне.
14 октября 1963 г. Московская Патриархия направила Константинопольскому Патриарху Афинагору список из 18 лиц, ожидавших разрешения на поселение в Свято-Пантелеимоновском монастыре. Одновременно документы на 18 кандидатов были представлены в Министерство иностранных дел Греции. После долгого затягивания решения этого вопроса, а также после повторного обращения к Константинопольскому Патриарху Святейшего Патриарха Алексия I от 23 июня 1964 г. и митрополита Ленинградского и Новгородского Никодима от 11 июля 1964 г. в конце июля было получено разрешение на въезд в Руссик только пяти иеромонахам из Псково-Печерского монастыря.
В 1965 г. правительство Греции предоставило греческое гражданство (обязательное условие для подвижничества на Святой Горе) этим пяти иеромонахам из Советского Союза и впервые в истории разрешило им прибыть на Афон. В июле 1966 г. четверо из них приехали на Афон, но уже в следующем году один из них по болезни и из-за сложностей личного характера возвратился на Родину. Таким образом, братию монастыря пополнило всего лишь три человека. С тех пор Московский Патриарх стал официально считаться ктитором обители, получив реальную возможность ей помогать.
Однако вновь прибывших монахов было явно недостаточно для возрождения обители, поскольку ситуация в ней продолжала ухудшаться, и число братии неуклонно уменьшалось. Кроме того, огромный урон монастырю причинил катастрофический пожар 23 октября 1968 г.[293] В 1970-х – первой половине 1980-х гг. пополнение братии Руссика происходило в минимальном размере и с огромными трудностями.
Лишь в период «перестройки» ситуация начала меняться к лучшему. С конца 1980-х гг. Московская Патриархия смогла оказывать гораздо большую помощь и поддержку братии Свято-Пантелеимоновского монастыря. Постепенно были решены все самые острые вопросы: открыто подворье Руссика в Москве, производилось регулярное пополнение братии, стала выпускаться разнообразная литература о русских обителях Афона, начались ремонтно-реставрационные работы монастырских зданий и т. д. Таким образом, многообразная и активная помощь со стороны Московского Патриархата помогли единственному русскому монастырю на Афоне выстоять и в дальнейшем, с 1990-х гг., получить активное развитие и возрождение.
Глава II
Поместные Православные Церкви славянских стран
1. Сербский Патриархат