В тот момент я не думал, прав ли был Стаменов, когда поручал мне это дело. Правда, к тому времени в отделе сложилось мнение, что я специалист по раскрытию старых, давно забытых, но не потерявших значимости за давностью лет преступлений. И на этот раз они рассчитывали на меня, а у меня не было причин отказаться. Да и не только это. Я сам просто сгорал от нетерпения побыстрее познакомиться с содержанием папок. И как только мы попрощались, я немедленно отправился к себе в кабинет и принялся за работу.
К утру я закончил чтение последней страницы. Наиболее сильное впечатление произвела на меня объяснительная записка военного следователя капитана Алексея Падарова. Она не только объясняла содержание всей переписки, но и была изложена с профессиональным блеском, а также с чисто человеческой честностью. Падаров заботливо пытался объяснить необъяснимое: кто и за что физически уничтожил четверых военнослужащих из роты военной полиции. Это были отъявленные насильники и убийцы, люди без совести и морали, всегда опасные, сильные и наглые, не было никого сомнения в том, что здесь не серия простых несчастных случаев, хотя все утопленники были найдены без явных следов насилия. Оставался один неоспоримый факт — эти люди были убиты. Следователь Падаров осмелился сказать об этом открыто и недвусмысленно, но не сумел обосновать свою версию доказательствами. Привожу дословно эту объяснительную записку:
«Господину начальнику военной прокуратуры.
Содержание. Объяснительная записка от военного следователя капитана Алексея Падарова.
Господин начальник, имею честь доложить Вам, что с 1 по 18 сентября 1943 года в селе Божур Н-ской околии по Вашему указанию мною проведено расследование обстоятельств гибели четырех военнослужащих роты военной полиции 78-го его величества пехотного полка. Вместе со мной в проверке принимали участие подполковник Славей Дединский из разведывательного отдела военного министерства и господин Х. Джоков — личный представитель господина министра.
Краткое вступление. Рота военной полиции размещается на территории Жарковской общины и входящих в ее состав сел Божур, Морава и Свиленица. 14 марта 1943 года территория общины была блокирована. В результате устроенных засад, прочесываний и проверок сомнительных мест были задержаны двадцать крестьян и трое партизан, скрывающихся в местечке Попова Гора. 24 марта были сожжены шесть домов сочувствующих партизанам жителей села Жарково. После успешных акций роты военной полиции ее командир поручик Ангел Коруджиев был награжден военным орденом за храбрость и заслуги отечеству, восемь военнослужащих были отмечены денежными наградами и медалями. И именно четверо из числа этих патриотов погибли при обстоятельствах, которые не могут быть расценены иначе как весьма абсурдные.
Случай первый. Констатация смерти рядового Благомира Драмова из деревни Билковци, наступившей 12 июня 1943 года.
В этот день Драмов вместе со своими сослуживцами по третьему взводу Живко Евровым и Спиридоно Ексеровым, оба из деревни Могила, стирал свое белье в пруду, находящемся поблизости от села Божур. К вечеру Евров и Ексеров возвратились в лагерь. В ранцах они принесли выстиранное белье и одеяла. Утром Драмов, который не явился на вечернюю поверку, был обнаружен в водоеме мертвым. При вскрытии трупа следов насилия, кроме синяка на запястье правой руки, не обнаружено. Евров и Ексеров были арестованы по подозрению в убийстве Драмова, но не признали предъявленного им обвинения. Военный следователь Кипров сделал заключение, в котором смерть солдата посчитал результатом несчастного случая. Свои выводы он обосновал тем, что Драмов, не умея плавать, видимо, поскользнулся на камне, на котором стирал белье, упал и захлебнулся. Глубина в этом месте более двух метров (глубина измерена лично, место было указано очевидцами).
Случай второй. Уголовное дело заведено следователем господином Димитром Кренчевым в связи со смертью подофицера[5] Алипия Накова, утонувшего в пруду села Божур.
4 июля 1943 года Наков вместе с рядовым Любеном Туклевым пришли к пруду, чтобы выкупать лошадь командира роты поручика Коруджиева. К вечеру конь вернулся на конюшню без седока. На вечерней поверке Туклев заявил, что взводный подофицер послал его в лавку за сигаретами и приказал возвращаться в лагерь. Сразу после поверки были организованы тщательные поиски в пруду и у берега, но пропавшего Накова не обнаружили. Поиск в течение двух последующих суток тоже не увенчался успехом: подофицер как в воду канул. Труп Накова всплыл на поверхность пруда лишь на третий день. При тщательном осмотре и вскрытии трупа явных следов насилия не обнаружено, за исключением небольших ссадин на теле, которые, видимо, явились результатом соприкосновения утопленника с корнями и камнями, имеющимися в изобилии на дне пруда. На этот раз нашлись два очевидца: местные жители Тано Верболашки и Петр Савраков при допросе сообщили, что видели подофицера с карабином в руке, когда он спускался в пруд на коне. Затем они заметили, что всадник пытается переплыть пруд, но объяснить причину его гибели не смогли. Следователь в своем заключении характеризовал происшествие как несчастный случай, хотя водолазы нашли карабин подофицера без затвора, который и после тщательного обследования пруда обнаружить не удалось. Внимательное изучение случившегося и сопоставление фактов свидетельствуют о несостоятельности версии следователя. Не мог утонуть в такой луже отличный наездник и прекрасный пловец, каким, по единодушному заявлению сослуживцев, был Наков.
Случаи третий и четвертый. Уголовное дело № 112 1943 года заведено в связи со смертью поручика Ангела Коруджиева и подпоручика Мирчо Катева: соответственно командиров роты и взвода.
14 августа — в воскресенье — погибшие были на празднике в деревне Свилинца. Находясь в гостях у хозяина корчмы Ивана Которова, они изрядно выпили. Возвратившись к обеду в село Божур, продолжили гулянку в корчме «Первые петухи», принадлежащей Крайчо Митину. Около трех часов пополудни в корчму вошла госпожа Иванка Сивриева, учительница прогимназии, прибывшая в село на каникулы. Господа офицеры пригласили даму к столу, но она отказалась. В разговор вмешался хозяин, и девушка после непродолжительных уговоров присоединилась к офицерской компании. Примерно в 17 часов офицеров и девушку видели катающимися в лодке на пруду. На веслах был подпоручик Катев, а Коруджиев и Сивриева сидели на корме. Когда они приблизились к омуту, лодка неожиданно перевернулась. И все трое, оказавшись в воде и не умея плавать, начали тонуть. Учительница, ухватившись за лодку, спаслась, а господа офицеры утонули. Глубина пруда в этом месте превышает пять метров.
Следователь, проводивший дознание, был категорически убежден, что несчастье — результат чрезмерного употребления спиртного господами офицерами. В действительности при обследовании и вскрытии трупов были обнаружены некоторые следы насилия. Химический анализ крови и содержимого желудков пострадавших показал наличие в них большого количества алкоголя.
Разыгравшаяся драма с трагическим концом случилась на этот раз на глазах многочисленных свидетелей — как местных жителей, так и военнослужащих. Все свидетели были единодушны в том, что лодка перевернулась внезапно. Поблизости купались солдаты Драган Котев, Гето Попинский и Гаврил Тонев, которые ничего существенного о случившемся сказать не смогли, К ним присоединился шофер Антон Бешовский, по прозвищу Штанга, отличный пловец, которому удалось вытащить уже мертвых офицеров и оказать помощь перепугавшейся до смерти учительнице.
Выводы по четырем происшествиям со смертным исходом.
На первый взгляд виновниками случившегося являются сами пострадавшие. Доказательств в пользу этой версии больше чем достаточно. Однако внимательное изучение собранных данных доказывает ее несостоятельность.
В подкрепление своей версии о насильственной смерти упомянутых выше военнослужащих роты военной полиции 78-го пехотного полка Вашему вниманию, господин начальник, представляю следующие улики.
По первому случаю — погиб рядовой Драмов. 12 июня вода в водоеме была еще очень холодная, и солдат не полез бы купаться добровольно.
Синяки на запястье правой руки, как указано в протоколе о вскрытии трупа, — явные отпечатки пальцев, оставленные рукой, увлекшей его в омут.
Во втором случае — 4 июля подофицер Алипий Наков был стянут с лошади в то время, когда конь с всадником на спине преодолевал водоем. В подтверждение своего вывода прилагаю фотографию погибшего, сделанную сразу после извлечения трупа из воды. В правой руке утопленника четко виден пучок конской гривы, вырванный в тот момент, когда неведомая сила увлекла его в омут (этот факт засвидетельствован в акте следователя). Совершенно очевидно, всадник изо всех сил старался не потерять под собой опору — коня и с его помощью вырваться из когтей насильственной смерти.
ebooksa