— Слышала про телепатию? — шутит Юрко.
— Фу, я справди пытаю! — обижается девушка.
— И я справди. Слышала?
— Краем уха.
— Ты всегда думаешь: хорошо бы, подошел ко мне вон тот высокий хлопец с тонкими длинными усами. Так?
— Перестань!..
— Я серьезно спрашиваю: так?
— Пускай так.
— Я ловлю эти импульсы и подхожу.
— Фу, скучный! — отмахивается Нина.
По виду сестры действительно похожи, но характерами весьма разные. Нина быстра, порывиста. От слез к смеху у нее короткая дорога. Нана замкнута, спокойна. Прежде чем сделать дело, основательно его обдумает. Нина может сказать в запальчивости:
— Гляди, Юрко, если спутаешь меня с Наной, я ей глаза кислотой выпеку, чтоб была заметнее, чтобы не ошибался!
Нана никому и никогда такого о сестре не скажет.
Они миновали Старую Петровку и, не доезжая до Новой, свернули по слабо накатанной дороге вправо. Покачавшись какое-то время на ухабах, достигли шляха, который, следуя вдоль берега Берды, выводит к морю. Шлях ровный, широкий. По нему снуют машины, вывозящие песок для строек. По ту сторону Берды, на правом ее берегу, расположен скотный баз. Подоенные, напившиеся из реки коровы, жмурясь от зноя, лениво перетирают зубами жвачку, обмахиваются хвостами. Ужаленные слепнем, в сердцах дрыгают ногой. Иные же, сорвавшись по-сумасшедшему с места, бегут к гирлу реки, где темной стеной поднимаются камыши. Круша и ломая заросли, чешут зудящие от укусов бока.
Мотоцикл катится ровно, без качки. В носу уже щекочет солоновато-йодистой волглостью, налетающей с моря. К запаху моря примешивается илисто-камышовый настой, которым потягивает от Берды. Пахнет разогретым песком, знойными солончаками. Издали, со стороны птицефермы, доносится кисловато-прелый утиный дух.
Для Юрка море всегда пахнет бычками. Этот запах вошел в него после первой поездки к морю.
…Вскоре после покупки отцом мотоцикла приехали вдвоем поутру в Новую Петровку, подрулили вон к той деревянной пристани, которая хорошо различима отсюда. Знакомый отцу рыбак, хромая на скрипучем протезе, вынес из сарая весла, указал лодку. Она лежала в ряд с другими на песке, перевернутая вверх днищем. Лодку поставили на киль, поволокли по хрустящим ракушкам в воду. Взяв снасти, погребли далеко на простор.
Бычков ловили закидушками. Наживкой служили малые песчаные рачки. Леска крепилась к короткому прутику, который втыкался в расщелину кромки борта и был чуток к подергиванию. Когда клев прекращался, отец ложился на спину, вытягиваясь вдоль банки, закидывал руки за голову, смотрел на тающие облака. Юрко приставал к нему с дотошными расспросами:
— Папка, а воевать страшно было?
— Страшно, сынок.
ebooksa