Заседание собралось из-за Поли Дудник, соседки Антона Балябы. Сегодня ее принимают в комсомол. Секретарь ячейки прочел заявление.
— Товарищи, по-моему, все ясно. Полина выросла у нас на глазах. Какие будут суждения?
— Хай Полина биографию расскажет, — предложил Семка Беловол.
Поля откачнулась от стены. Вскинула дерзко голову — по ее виду можно было сделать заключение: «Не робкого десятка!» Но вопреки ожиданиям она тихо, растерянно проговорила:
— Яка там биография? Нема ниякой биографии…
— Когда крестилась, когда женилась?.. — в шутку подсказали ей хлопцы-сельчане.
— Такое выдумали, женилась!.. А что крещена, то правда. Родилась в седьмом году, восьмого вересня. — Перехватив недоуменный взгляд Касима, уточнила, назвав месяц по-русски: — В сентябре, в общем. — Развела концами шали, побагровев круглым лицом. — Что еще сказать?
— В школе училась? — спросил Анатолий.
— А як же. Три зимы бегала.
— Какое еще образование имеете? — поинтересовался счетовод коммуны Кравец.
— Яке там образование! Восемь рокив батрачила — в наймах хребет ломала. Все знаю, всего надивилась, попробовала и холодного и горячего. Вон нехай дядько Охрим скажет.
Сидевший до этого неподвижно, словно застывший, сцепив пальцы рук, Охрим Баляба вдруг встрепенулся:
— Правда твоя, дочко. Я сам колись батрачил, хай ему лихо — вспоминать неохота. — Охрим подтер короткие усы-репьи, снял высокую шапку. — Батьку ее, Дениса Омельяновича, хорошо знаю, и матерь Федоську, бо мы же соседи… Та шо там балакать, самые настоящие бедняки. Посудите сами: двенадцать душ детей — куча мала!
Потап Кузьменко постучал Охрима ладонью по спине, приговаривая:
— Выступаешь, як лучший поручитель!
— Правильно говорит, — поддержал Мостовой Балябу. — Я тоже ихню семью знаю. Сам с того кварталу. У меня и в книгах документально значится, какой у Дениса Дудника достаток. Могу засвидетельствовать. Семь десятин земли, — Мостовой загнул мизинец левой руки, — одна коняка, — продолжал загибать пальцы, — одна корова… И все. Явные бедняки, — сделал он категорический вывод. — Что же тут балакать?
— Бедняки-то бедняки, никто не спорит. Но как она сама понимает политику партии? — вмешался в разговор Кравец.
Вот тут Поля встрепенулась по-настоящему, подошла к столу, ответила так, чтоб всем было ясно и никаких кривотолков не оставить:
— Политику нашей партии ВКП(б) понимаю правильно, одобряю и готова стоять за нее всеми силами!..
Оглушительно проломив толстые стекла обеих рам, в комнату шлепнулся фунтовый булыжник, видимо, только что вынутый из мостовой. Огонь в лампе поднялся высоким всполохом, чадно задымил и осел. Со звоном посыпались осколки битого стекла. Касим спрыгнул с подоконника, зажав голову руками.