— Принимай бросательный!..
— Принять конец! — донеслось почти одновременно с мостика.
Не успел Антон ответить «есть», как над его головой просвистел тонкий пеньковый трос, увлекаемый прикрепленным на конце, мягко оплетенным грузиком, подобным груше.
— Вира по-быстрому!
Ладно перебирая руками, Антон выбрал слабину бросательного конца, поднял на нос корабля тяжелую петлю стального троса, пропустив трос через полуклюз. Матрос, помогавший Антону, отвязал бросательный конец, собрал его кольцами, метнул вниз, на буксирное судно:
— Полундра!
Антон ловко набросил петли-восьмерки на кнехты. С мостика через мегафон глухо приказали:
— Закрепите как следует!
— Так я ж закрепил, товарищ командир, собаки не отгрызут!
— Отставить разговоры!
— Есть отставить! — улыбаясь про себя, ответил Антон. Он находился в таком возбуждении, когда все кажется легким и простым, делается само собой.
Мичман Конопля подбежал к кнехтам, оттолкнул Антона, проверил крепление буксирного троса, задрав голову в сторону мостика, доложил:
— Порядок, товарищ командир!
— Добро!.. Отдать носовой!
На стенке освободили носовой швартов. Антон с напарником быстро выбрали его на палубу, сложили в бухту. Командир эсминца попросил:
— На буксире!.. Подрабатывай самым малым, отводи нос!.. — Через некоторое время распорядился: — Отдать кормовой!..
Стальной конец кормового троса шлепнулся в воду. Буксирное судно застучало дизелями, густо задымив, зарылось тупым носом в молочную воду. Буксирный трос зашаркал по отводящей дуге, поставленной над кормой суденышка, вытянувшись втугую, загудел глухо. Стенка завода начала медленно удаляться.
Антон Баляба оставался на баке, во все глаза глядел на город, здороваясь с ним и одновременно прощаясь. Здоровался потому, что видел город впервые. Прощался потому, что не знал, доведется ли когда-нибудь побывать снова.
Эскадренный миноносец «С» после ходовых испытаний вернулся в Кронштадт. Он занял место в ряду с другими миноносцами, приткнувшись узкой кормой к бетонной стенке Усть-Рогатки. Нос его удерживался якорем, корма швартовыми. У кормового флага стоял на часах с винтовкой матрос Антон Баляба. Когда Тимофей Бестужев и еще трое с ним вновь прибывших на корабль появились у сходней, Антон, вместо того чтобы вызвать дежурного офицера, сам ступил на сходни, направляясь к прибывшим. Широко улыбаясь смуглым лицом, вздернув высоко на лоб тяжелые брови, протянул в радостном удивлении:
— Рюмкин!..
ebooksa