Я послушно нажал кнопку, и он сказал, что говорить о своем прошлом не желает. Мы сошлись на том, что ограничимся событиями, связанными с Рэем и Клаудией, а также арестом за тройное убийство.
– Ладно. – Я снова включил диктофон. – Расскажите, как вы узнали, что вас собираются арестовать?
– Я сразу все понял. Когда Клаудию взяли, ее адвокат, Лью Дай, выступил по телевизору. Он уже тогда показал на меня пальцем и заявил, что все затеял я.
Дено бросил взгляд на красный огонек и неодобрительно покачал головой.
– Потом они взяли Элси Мэй. Заставили ее описать мой пистолет, который она ни разу в глаза не видела. Тыкали в него пальцем и твердили: «Может, все-таки этот? А?» У меня был пистолет, который хранился у приятеля, тридцать второго калибра, а они описали его как немецкий «люгер»… тот самый, из которого стреляли [убийцы]. Когда ее повели в суд, то напомнили, чтобы она указала на нужный им пистолет, – если, мол, она не подтвердит свои слова перед присяжными, то ее отправят в Мэрисвилл за лжесвидетельство. Ее мучили, как хотели, потому что она простая девчонка, не то что эта Клаудия, крепкий орешек.
В итоге я все-таки вынудил Дено рассказать немного о себе: он родился и вырос в Колумбусе, к западу от реки Сайото в Днище. Дено признался, что у него была репутация крутого уличного бойца. После развода он попытался начать жизнь с чистого листа, организовал небольшой бизнес. У него был грузовик и инструменты, поэтому он частенько получал мелкие заказы по ремонту и мог высылать немного денег одиннадцатилетней дочке и отцу-старику – единственным, кто в этой жизни был для него важен.
– Я никогда никому не доверял и никого не любил, – сказал Дено. – Пусть весь мир хоть огнем горит, мне плевать.
Он рассказал про кражу бараньих отбивных. На его лице при этом явно читалось смущение. Дено тогда был пьян; с ним только что рассчитались по крупному заказу, и в бумажнике лежали два чека на кругленькую сумму – целых одиннадцать сотен долларов. В общих чертах его история не расходилась со словами Тони Рича, хотя в исполнении Дено стало ясно, что на кражу он решился по глупости и ему до сих пор стыдно.
Однако потом он замотал головой.
– Не хочу, чтобы об этом писали в книге.
– Люди и без того уже знают, – сказал я, оправдываясь. – Вас ведь поэтому и арестовывали.
– Ну… Глупо все так вышло. Я даже пытался заплатить, но мне не позволили. – Он ткнул пальцем в диктофон. – Вы что, снова включили эту штуковину?!
– Уже давно. Я не пытаюсь вас обмануть. Я еще по телефону предупреждал, что будет запись.
Я призвал в свидетели его приятеля, и тот, к счастью, подтвердил, что диктофон работает давно. Дено утих и принялся рассказывать историю дальше.
– Я тогда совсем дураком себя выставил. Вышло еще хуже, чем когда меня обвинили в убийстве.
Я попросил рассказать, как он познакомился с Кристин Хердман.
– Как-то раз увидел ее в баре, года за три до убийства. В «Поинт-холле». В тот день там была жуткая скукота. Мы поболтали, я спросил, какие у нее планы на вечер. Договорились о свидании. Потом задумались, чем бы убить время. Я спросил: «Эй, не хочешь пойти развлечься?» А она такая: «Почему бы и нет». Ну, мы и пошли…
– Какой она была? – спросил я.
– С красивой фигурой. И мордашка что надо. Волосы темные, длинные. Только взгляд такой тяжелый, ну, хмурый. Роста среднего.
Он сказал, что встречались они всего три раза.