– Тогда азартные игры, может быть?
Мэри удивилась.
– Какие еще азартные игры?
– Он устраивал партии в покер?
– Да, в баре после закрытия порой играли. А что плохого?
– Я и не говорил, будто это плохо. Я вовсе его не осуждаю. Но, может, иногда устраивались игры по особенно высоким ставкам?
– Нет.
– Да ладно тебе, Мэри! – не выдержал Слэтцер. – Мы же знаем, что за его игорным столом просаживали по три, а то и четыре тысячи долларов за партию.
– Нет, папа, такого не было!
– …а ты тогда работала в баре.
– Ничего подобного!
– Это доподлинно известно!
– Брехня! И в карты там, папа, играли максимум раз в месяц!
Слэтцер не сдавался:
– Весь отдел в итоге пришел к заключению, что его покрывал кто-то из начальства.
– Вранье! – отрезала Мэри.
– Кто из полицейских приходил в бар? – спросил Слэтцер.
– Много кто… только после службы.
– Микки кого-нибудь боялся? – спросил я.
Мэри бросила на меня странный взгляд.