Сам он ни разу не засмеялся, по дороге домой его мутило, ноги казались странно тяжелыми, да и саму дорогу домой он еле нашел. Когда, наконец, добрался, долго сидел на краю кровати, спустив подтяжки и расстегнув рубаху, придавленный безнадежностью и отчаянием.
В руке Хэрриет что-то сверкнуло. Бобби разглядел несколько монеток.
– Хочешь позвонить?
– Да, Дину. Пусть за нами приедет.
– Не надо.
– Я тут больше не могу.
Он посмотрел на ее ноги, на пальцы, все так же воюющие друг с другом, и кивнул. Они поднялись одновременно. И снова оказались слишком близко.
– Что ж, пока. До встречи, – сказала Хэрриет.
– До встречи, – отозвался Бобби.
Ему хотелось взять ее за руку, но он не смог. Хотел сказать что-нибудь, но не мог придумать что.
– Есть здесь парочка волонтеров, желающих быть убитыми? – прозвучал совсем рядом голос Ромеро. – Крупный план в фильме гарантирую.
Бобби и Хэрриет одновременно вскинули руки.
– Я! – выкрикнул Бобби.
– Я! – подхватила Хэрриет и кинулась к Ромеро, по пути наступив Бобби на ногу. – Я!
– Превосходное будет кино, мистер Ромеро, – сказал Бобби. Они стояли плечом к плечу, перебрасываясь словами, пока Савини заряжал Хэрриет пиропатроном – в презерватив наливался сахарный сироп с пищевым красителем, который, лопаясь, изображал попадание пули. Сам Бобби был уже заряжен, в прямом и переносном смысле. – Настанет время, когда каждый в Питсбурге будет клясться, что играл у вас мертвеца.
– Подлизнул, что твой профи, – одобрил Ромеро. – Похоже, давно в шоу-бизнесе?
– Шесть лет офф-Бродвея[16], – признался Бобби. – Плюс поиграл в большинстве из комедийных клубов.
– А теперь вернулся в великий Питсбург? Неплохая карьера, малыш. Все шансы стать местной звездой.
К Бобби подлетела Хэрриет с развевающимися волосами.
– Готово! Прямо в сиську попадут!