Гостья

Ксавьер улыбнулась; с тех пор, как они сели в такси, она не спускала глаз с Поль. С покорностью сомнамбулы она сняла свою одежду.

– Какое прелестное платье! – восхитилась Поль.

Пьер обратил на Ксавьер пронизывающий взгляд.

– Почему вы храните эту розу? Она завяла, – сухо заметил он.

Смерив его взглядом, Ксавьер медленно сняла розу с корсажа и воткнула ее в стакан с мансанильей, который официант поставил перед ней.

– Вы думаете, что это вернет ей силы? – спросила Франсуаза.

– А почему нет? – отозвалась Ксавьер, украдкой наблюдая за больным цветком.

– Гитаристы хороши, не правда ли? – сказала Поль. – У них настоящий стиль фламенко. Это они создают всю атмосферу. – Она обратила взгляд в сторону бара. – Я опасалась, что здесь будет пусто, но испанцев не так уж трогают события.

– Эти женщины поразительны, – заметила Франсуаза. – У них толстенный слой румян, и, однако, это не придает им неестественный вид, их лица остаются на редкость живыми.

Одну за одной она рассматривала маленьких толстых испанок с сильно накрашенными лицами и густыми черными шевелюрами. Они в точности были похожи на женщин Севильи, которые летними вечерами носили за ухом букетики цветов белоуса с тяжелым запахом.

– А как они танцуют! – сказала Поль. – Я часто прихожу сюда полюбоваться ими. Они все пухлые и приземистые и кажутся неуклюжими, но как только начинают двигаться, их тела становятся такими воздушными и благородными.

Франсуаза пригубила вино. Этот вкус сушеного ореха воскресил для нее воспоминания о милосердной прохладе севильских баров, где вместе с Пьером она объедалась оливками и анчоусами, в то время как солнце расплющивало улицы; она обратила глаза к нему, ей хотелось вместе с ним вспомнить те прекрасные каникулы. Но недоброжелательный взгляд Пьера был прикован к Ксавьер.

– Что ж, немного понадобилось времени, – сказал он.

Роза с одурманенным видом жалобно поникла на своем стебле, она совсем пожелтела, а ее лепестки стали рыжими, Ксавьер осторожно взяла ее пальцами.

– Да, думаю, она окончательно умерла, – сказала она.

Бросив ее на стол, Ксавьер с вызовом взглянула на Пьера, потом схватила свой стакан и залпом выпила его. Поль с удивлением широко раскрыла глаза.

– У души розы приятный вкус? – спросил Пьер.

Ксавьер откинулась назад и, ничего не ответив, закурила сигарету. Наступило неловкое молчание. Поль улыбнулась Франсуазе.

– Не хотите попробовать пасодобль? – спросила она, явно желая отвлечь внимание.

– Когда я танцую с вами, у меня возникает иллюзия, будто я умею, – поднимаясь, ответила Франсуаза.