– А потом решил затеять расследование. Нанял антрополога, эксперта, который быстро выяснил, что костюм, очевидно, принадлежит внутренним салиши[15]. После он еще поискал и в конце концов сообщил, что, если быть точным, это костюм индейцев спокан. А еще потом, через несколько лет, он посетил вашу резервацию – инкогнито – и узнал, что украденный костюм некогда принадлежал женщине по имени бабушка Спирит.
Мы все ахнули. Вот это шок. Может, мы случайно стали участниками какого-то безумного реалити-шоу под названием «Когда миллионер притворяется человеком»? Я огляделся в поисках скрытых камер.
– С тех пор как я узнал, кому принадлежит костюм, меня просто разрывало. Я всегда хотел его отдать. Но и себе хотел оставить. Несколько ночей провел без сна – вот как переживал.
Ага, даже миллионеров порой терзают ТЕМНЫЕ НОЧИ ДУШИ[16].
– Я не мог больше это выдержать. Упаковал костюм и поехал к вам в резервацию, чтобы отдать его Бабушке Спирит. И, приехав, обнаружил, что она отбыла в мир иной. Какое горе!
Мы все молчали. Никто из нас никогда не был свидетелем ничего более странного. А уж мы, индейцы, таких повидали странностей – ого-го, поверьте мне на слово.
– Но костюм – вот он, тут. – Тед открыл чемодан, вынул костюм и развернул перед нами. Весил он и впрямь килограмм двадцать, Тед едва держал его. Оно и понятно. – Если среди вас есть дети бабушки Спирит, я с радостью вернул бы им этот костюм.
Мама встала и вышла к Теду.
– Я единственная дочь бабушки Спирит, – сказала она.
Мама говорила официальным тоном. Индейцы – мастера говорить официально. Мы будем трепаться, ржать, дурачиться, как нормальные люди, а потом – ОП! – разом становимся ультрасерьезными, причастными к сакральным знаниям и начинаем вещать, как члены королевской семьи.
– Многоуважаемая дочь, – проговорил Тед. – Позвольте вернуть вам ваше украденное сокровище. Надеюсь, вы даруете мне прощение за то, что делаю это слишком поздно.
– Прощать тут нечего, Тед, – сказала мама. – Бабушка Спирит не была танцовщицей пау-вау.
У Теда отпала челюсть.
– Что, простите? – сказал он.
– Моя мама любила посещать пау-вау. Но не танцевала. У нее никогда не было костюма для танцев. Это не может быть ее.
Тед молчал. Он не мог произнести ни звука.
– Честно говоря, судя по дизайну, он вообще не наш, не споканов. Я не узнаю работу. Кто-нибудь из вас узнает вышивку?
– Нет, – сказали все.
– Больше похоже на племя сиу, на мой взгляд, – сказала мама. – Может, оглала. Может быть. Я не эксперт. Ваш антрополог – тоже не ахти какой эксперт. Он ошибся.
Мы хранили молчание, пока Тед переваривал.