– Да, ненадолго. Мы пропустили еще по бокальчику. Я не хотел, чтобы она пила одна.
– Нам вы об этом не рассказали.
– Я думал, что это не важно.
– Таким образом, вы были последним, кто видел Клару живой.
– Вы всерьез полагаете, что это я ее убил? Так, что ли? Не убивал я ее! – едва ли не прокричал он.
– О чем вы с ней разговаривали?
– Да не помню я – всякие пьяные бредни. Мы оба перебрали. Я допил свой бокал и пошел спать – может, минут через пятнадцать или полчаса. Я не спешил, чтобы дать возможность Дагуру и Александре… ну, побыть наедине.
– Между ними что-то было? – удивленно спросила Хюльда.
– Нет-нет, но раньше у них явно была взаимная симпатия. Она по нему всегда с ума сходила – думаю, даже была в него влюблена. Но у них так ничего и не получилось. Теперь она, естественно, замужем и вряд ли стала бы позволять себе вольности. А Дагур всегда был такой правильный…
– Они спали, когда вы поднялись наверх?
– Да. Каждый в своей постели. Тишь, гладь и божья благодать.
– А Клара? Вы оставили ее внизу одну?
– Да. Она собиралась пойти подышать свежим воздухом и полюбоваться природой. Не мог же я ей это запретить.
– А потом? – спросила Хюльда.
– Что потом? Я уснул – умаялся за день. Я не знаю, что произошло, я вам это повторял уже тысячу раз.
– Да. Ну хорошо, хорошо.
Хюльда отпила воды из стакана, перелистывая лежащие перед ней бумаги, хотя и не искала там ничего конкретного. Она решила выдержать соответствующую паузу, прежде чем переключить беседу на следующую скорость.
– Мне хотелось бы немного поговорить с вами о Катле.
Вопрос явно выбил Бенедикта из равновесия.
– О Катле? – После мимолетной паузы он повторил: – О Катле?